После того, как Анну приволокли в лачугу, прошло три дня. В лагерь вернулся ее учитель, который войдя в их пристанище – обомлел, увидев израненное тело девушки, лежащей на спине и не двигающейся. Он позвал ее по имени, но Анна никак не отреагировала, даже не глянула в его сторону. Шокированный и ошеломленный мужчина упал возле нее на колени и, схватив девушку в охапку - прижал к себе, тихо шепча:

- Не знаю, что здесь произошло, но ты должна жить, слышишь? Анна! Живи! Не сдавайся просто потому, что тебе сделали больно! Живи! – Он говорил еще что-то, но девушка не реагировала и только слезы, которые непрестанным потоком лились из ее глаз, служили доказательством того, что она все еще что-то чувствует. Спустя какое-то время поток слез прекратился, а девушка шевельнулась и тихо, но твердо проговорила.

- Научите меня быть сильной учитель, помогите мне… уничтожить императора. – Ее голос был очень слабым, но неимоверно решительным, такой, которому Доминик Верлоу не смог устоять. Он согласился, но с одним условием, которое Анна поклялась сдержать независимо от того, что с ней будет дальше. Она поклялась, что будет жить, хотя бы до тех пор, пока не сотрет в порошок ту мразь, что посмела себя величать как Император Алеон.

Спустя неделю, Доминику снова дали задание, но на сей раз, он взял с собой и десятилетнюю ученицу, которая с того самого дня перестала показывать какие-либо эмоции на людях.

Три года спустя. Земля. Подготовительный лагерь для воинов императора Алеона.

- Убей! – Кричали зрители
- Убей! – Вторил им приказ.
- Нельзя! – Шептало подсознание.
Красивая тринадцатилетняя девушка сидела верхом на окровавленном молодом парне и с силой била того головой о пыльную землю. Ее глаза были практически пусты, а губы скривились в отвращении, но она старательно вдалбливала своего противника в землю. Девушке нельзя было останавливаться ни на секунду, иначе она проиграет. Эта тренировка, впрочем, как и все что проводил с ней император, были на грани жизни и смерти.

Три года! С того самого ужасного происшествия прошло уже долгих мучительных три года, за которые маленькая девочка подросла и окрепла становясь истинным воином. Внешне, она была именно такой, как того и хотел император, но внутри, с каждым боем, каждой смертью в ней тоже что-то умирало, что-то, что разрывало на куски, заставляя по ночам просыпаться в холодном поту и с диким криком…

- Достаточно Бель, - прогремел надменный голос над их головами и девушка сразу же повиновалась. Она остановила свою руку, надвигающуюся на лицо парня, и посмотрела куда-то в сторону, туда, где стоял император. Мужчина улыбнулся ей и поманил к себе. «Словно шавка», - подумалось девушке, но она никому не дала понять как сильно ей противно это существо. Просто поднялась на ноги и направилась к воплощению своей дикой ненависти. Император увел ее немного в сторону и, взяв за подбородок, заглянул в пронзительные зеленые глаза, говоря:

- Молодец. Схватываешь все на лету, если так и дальше пойдет, сможешь стать моим личным охранником к восемнадцати годам. Как я и предполагал, у тебя великолепные способности к изучению чего-то нового. – Сказав это, мужчина приблизил лицо девушки к своему и грубо, властно, требовательно поцеловал. Спустя минуту, он все же отстранился, выпрямился и, бросив скупое «отдыхай», отправился по своим делам. Аннабэль же осталась стоять неподвижно на месте, ничем не выдавая степень ее омерзения к прикосновениям и поцелуям этого поистине бессердечного мужчины. Только когда император исчез с её поля зрения, девушка шумно выдохнула и с гордо поднятой головой направилась в собственную лачугу. За эти годы Анна стала одной из лучших учениц, которую уважали и боялись многие, но еще больше учеников ее ненавидели и только ждали момента, когда девушка оступится, откроется и позволит себя если не убить, то хотя бы опустить, ниже уличной грязи. Но она, не обращая внимания на все взгляды, шла по выбранному пути, ни на секунду не останавливаясь, словно робот, безмолвная машина мести.

Пройдя в собственную лачугу, девушка опустилась на кровать и со стоном закрыла глаза, она хотела немного отдохнуть, но почувствовав чье-то присутствие, сразу же насторожилась. Меч привычной прохладой скользнул в руку, сама же девушка, сделав вид, будто уснула, стала прислушиваться к еле слышным шагам. Секунда, вторая… и вот, резкий рывок и звук скрещенных мечей. Несколько секунд стояла гробовая тишина, после чего, учитель (а это был именно Доминик), удовлетворенно хмыкнув, отступил назад со словами:

- С каждым разом все быстрее реагируешь, так держать Анна. – Улыбка мужчины была для девушки, словно подарком с небес, ведь именно Доминик вырастил ее и воспитал, именно он помог Анне найти свой путь, тем самым не дав превратиться в овощ три года тому назад.

- Ты мне льстишь учитель, если бы вместо тебя здесь был кто-то другой, кто знает, что могло бы произойти со мной, за то время, что я бездействовала. – Сказав это, девушка впервые за несколько дней искренне улыбнулась и, спрятав меч в ножны, снова опустилась на свое подобие кровати. Да, несмотря на негласный статус ученицы и любовницы самого императора Алеона, девушка все еще обитала в той самой лачуге, что и раньше, с разницей только в том, что на моменты, когда ее призывал император, она перебиралась в коморку возле его покоев.

- Всего две секунды Анна, это не такой и плохой результат для человека твоего возраста, - проговорил мужчина, удобно устраиваясь на полу прямиком напротив девушки. Несколько секунд он хмурым взглядом осматривал свою подопечную, после чего с неохотой спросил.

- Опять дуэль? – Анна кивнула. На некоторое время в помещении наступила тишина. Каждый думал о своем: перед глазами девушки мелькали не самые приятные воспоминания, о нескончаемых боях которые ей пришлось пройти за эти три года. Вечная смерть, кровь, боль и отчаяние – вот, что Аннабэль видела, каждый раз проходя тренировки императора. Это было даже невыносимее того, что он вытворял с ней в собственных покоях. По ночам, девушку все время истязали ужасные кошмары, ей все время снились лица тех, кого приходилось убивать, эти гаснущие глаза ее преследовали день и ночь. Аннабэль просыпалась в холодном поту каждый раз созерцая уходящий огонек жизни из глаз тех, кто проиграл поединок с ней…. Чтобы окончательно не сойти с ума и тем самым не предоставить повод для новых издевательств, девушка время от времени представляла себе, как точно так же стоит над изувеченным телом императора и со всей силы лупит его массивной головой об окровавленный пол, как из этих разноцветных глаз секунда за секундой безвозвратно утекает огонек жизни, как он испускает последний в своей никчемной жизни вздох, в то время как сама Анна злорадно и довольно ухмыляясь, вырывает его пустое черное сердце, купаясь в крови своего злейшего врага и противника… «Когда-нибудь это свершится. Обязательно!» - Пронеслось в ее голове, а на губах невольно заиграла еле заметная ухмылка, которую впрочем, девушка быстро подавила. Тем временем Доминик, не подозревая о том, насколько кровожадные мысли посещают голову его подопечной, думал, как бы можно было увезти девушку из лагеря так, чтобы император об этом если и узнал, то не заподозрил неладное. Мысленно мужчина перебирал множество вариантов, которые уже обдумывал раньше, но все они показались какими-то неправильными, с изъяном что ли, когда он заметил мимолетную, но невероятно кровожадную ухмылку девушки. Наконец, решив пойти по самому простому пути, Доминик с решимостью взглянул в глаза своей подопечной, и проговорил.

- Собирайся, сегодня же отправляемся на задание. – С этими словами, мужчина поднялся на ноги и в несколько широких шагов покинул лачугу, отправившись к координатору.

Миссию Доминик выбрал самую длинную, чтобы уж наверняка не возникло никаких проблем с долгим отсутствием их в лагере, а когда вернулся, застал Аннабэль в полном обмундировании: меховые сапоги до колен, юбка из кожи и меха, корсет, перекрещенные на спине два меча, а по бокам на обеих ногах прикрепленные несколько кинжалов, также на девушке были метательные звездочки собственного производства. Волосы ее были собраны в тугой длинных хвост, на руках подобие перчаток, скрывающее следы синяков от недавнего пребывания девушки в кандалах. Идти им следовало долго. Погода на улице стояла не такой уж и теплой, все-таки весна до сих пор не решалась вступить в полную силу, посему путникам пришлось натягивать на себя не совсем комфортные, зато теплые плащи, которые, вместе с тем, еще и служили неким прикрытием от любопытных глаз. Ведь «головорезов» императора узнавали даже совсем маленькие дети, и бежали от них так быстро, как только могли. Запасшись небольшим количеством провизии, учитель и ученица отправились в путь.



Идти пришлось по горам, ночлег также они были вынуждены сделать в одной из многочисленных пещер, а на следующее утро произошло что-то странное и в то же время непоправимое…

Проснувшись на заре, Аннабэль отправилась к реке умываться, на небольшую ломоту во всех суставах девушка решила не обращать внимания, прошло несколько часов, прежде чем боль стала перерастать в существенную проблему. На одном из подъёмов, у Анны просто закончились силы и та, с тихой руганью полетела кубарем вниз по склону, учитель же, побежавший за девушкой, чудом успел поймать ее почти у обрыва. На ночлег решили остановится неподалеку, так как у Анны больше не получилось пошевелить ни одним мускулом. К вечеру, к общему параличу прибавилась острая, невыносимая боль во всем теле. Анна терпела, как могла. Искусанные еще несколько дней назад губы полопались и из них стала сочиться кровь. Доминик решил приготовить суп, но девушка не смогла сделать и глотка, а к полуночи вообще практически перестала соображать где находится и что с ней вообще происходит. Мужчина не понимал такого резкого заболевания, симптомы ему были незнакомы, но самое главное, что его пугало, это стремительный убыток сил у девушки. Примерно под утро, Аннабэль, уснувшая беспокойным сном несколько часов назад, стало потряхивать, а спустя несколько минут, девушку уже колотило так, будто у неё случился эпилептический припадок. Глаза девушки распахнулись, а по всему телу прошла волна дрожи, сама же она чувствовала, как горит каждая частичка тела, как распадаются, а потом снова срастаются молекулы организма. Ни Анна, ни Доминик не знали, как долго это всё происходило, но когда боль достигла своего апогея, девушка издала громогласный вопль и отключилась. Последнее что она помнила, это жгучая невыносимо адская боль и мужчину, склонившегося над ней, к которому сзади кто-то тихо подходил. Анна попыталась предупредить учителя об опасности, но горло не слушалось, темнота накрыла ее с невероятной скоростью.