infidelium
Heart
Группа: Писатель
Сообщений: 147
| Одеяло, оттепель, открывать, обруч, оставлять
Я постаралась сильнее вжаться в матрац, укутавшись колючим тонким одеялом, которое неприятно обжигало кожу в тех местах, где одежды, увы, не было. Не было возможности сменить ее, ведь иную форму за решеткой не выдают. Оранжевая плотная рубаха, где на груди в области сердца красовался номер, под которым я была зарегистрирована в базе данных полицейского округа, скрывала под собой бледное худющее тело.
За долгие годы внутри камеры ничего не изменилось. Снаружи же климат абсолютно поменялся, наступили иные времена, правила совершенно другие и люди тоже. Человеку дали больше свободы, но при всем это сейчас жизнь ценилась гораздо меньше. Наступил тот самый пик - перенаселение планеты. Потому правила были упрощены. Все меньше людей каралось за убийство, все больше беспричинно погибало от рук каких-нибудь богатеньких деток. Они любили играть, когда наступала ночь, выходя на улицу с полным боекомплектом. Их жертвой мог стать любой человек, просто переходящий дорогу или отправившийся в магазин за продуктами. Но жители Земли надеялись, что им не встретится никто, кто покончил бы с их жизнями. Иногда случается - им просто не везет. Но для того чтобы попасть в тюрьму, необходимо совершить настоящее безумное преступление. Из-за которого я и оказалась здесь.
Я пропустила многое: оттепель, смену климата на более теплый, последнюю зиму... Слышала, что из-за глобального потепления снега больше никогда не будет. Несколько островов уже давно ушли под воду, а местность, на которой можно проживать, значительно уменьшилась. Оттого перенаселение и пугало правительство до чертиков. Больше нет разных стран - все объединились в одну, огромную, непобедимую. Но для чего последнее, если кроме нас никого больше и нет?
- Молибел, на выход, живо! Твой час настал, - громко гаркнул охранник, подоспевший к камере, и принялся открывать дверь. - Весь мир ждал этого дня, девчонка.
Я покорно поднялась с койки. Что ж, даже несмотря на то, что одеяло было безумно неудобным и колючим, оно было последним удовольствием. Последним, чего касались подушечки моих пальцев, пока меня не вывели из каменной коробки, крепко сцепив запястья обручами наручников.
Мой взгляд бежал по белым, словно снег, стенам; по людям, которые проходили мимо, отскакивая от меня на несколько метров в сторону, будто я чем-то неизлечимо больна, что может с легкостью передаться любому живому существу, будто я прокаженная. Я улыбалась каждый раз, когда-то кто-то отпрыгивал, выпучив свои глаза, а затем начинал скрежетать зубами, насылая на меня всевозможные проклятия.
Вскоре мы добрались до какой-то небольшой комнаты. В ней находился стул, словно в кабинете у зубного врача; стены были окрашены в темно-серый цвет - создалось впечатление, что я стала частью бетонного блока, и вот-вот меня сделают частью какого-нибудь сооружения. Но, нет. Это всего лишь комната со стулом-убийцей. Он будет последним, что я буду ощущать под своим телом перед тем, как наступит полнейшая пустота.
Ах, да, совсем забыла... Меня зовут Рина Молибел. Тринадцатого декабря третьего тысячелетия мне исполнилось ровно семнадцать лет, а сейчас, спустя два с половиной месяца, я оказалась в этой страшной мрачной комнате в полном одиночестве. Меня обвиняют в подрыве нескольких офисных зданий, двух авиакатастрофах, разломе дамбы и сожжении около двухсот человек, которые работали на заводе по изготовлению докботов (докторов-роботов). И это за два с лишним дня. Правительство боялось, чтобы я продержалась на свободе еще хотя бы пару часов, ведь могла совершить еще больше преступных деяний. Им, конечно, было выгодно не ловить меня сразу. Я спасла их от перенаселения, хоть и совсем немного. Как говорили, камеры зафиксировали мое лицо во время одного из преступных актов. Я бешено таращилась на взрыв и улыбалась, а моя грудная клетка сотрясалась от разрывающего ее смеха. Было сразу же принято казнить меня. Какие только способы не предлагались. Но суд решил, что на мое сознание подействовали какие-то лекарства, и, возможно, я не совершила бы столь ужасных... Уже надоело это слово. А все обошлось бы какими-нибудь глупостями. Потому они выбрали смертельную инъекцию. Кажется, такое использовалось даже тысячу лет назад. Только сейчас препарат немного другой - быстрее, хитрее. Он моментально добирается до сердца, обволакивает орган и сжимает так резко, что не успеваешь даже глазом моргнуть.
Когда мне показали записи с камер, моему удивлению не было предела, ведь Я НЕВИНОВНА. Мне нет смысла сейчас лгать, находясь в двух шагах от смерти. Я не совершила ничего из того, что мне предписывали. Я не...
Внутрь вошел мужчина, в кармане которого красовался шприц с моей кончиной. Черная густая жидкость медленно перетекала из стороны сторону при каждом шаге врача. Охранник снял наручники, посчитав их уже излишними, и оставил меня и врача наедине.
Мужчина усадил меня в кресло, крепко застегнув на руках, ногах и талии широкие кожаные ремни.
- Свершилось! - взмахнув руками, воскликнул он, обратив свой взор в сторону камеры, которая транслировала меня сейчас на все телеканалы мира. - Человек, который причинил нам всем столько боли и страданий, а также доставил колоссальное беспокойство, сейчас умрет, как того и заслуживает. Начинаем обратный отсчет! Десять...
Что за дурная привычка все превращать в ток-шоу? Даже казнь, которая должна держаться под секретом. Чего сейчас только не сделают, чтобы напугать население. Людям разрешают лишь совершать незначительные и немассовые убийства. Моя казнь - последствие непослушания.
- Девять...
Им даже не захотелось разбираться, виновата ли я. Ведь в то время, когда происходило все, к чему меня приплели, я была на грани смерти - в коме. Только дома, ведь мать (она врач) не захотела отдавать меня в руки иных докторов, которые могли причинить мне вред только из-за дурацкой конкуренции, присутствующей везде.
- Восемь...
И это сыграло на руку всем. Я невиновна, но сейчас поплачусь на грехи другого человека, лицо которого так сильно похоже на мое собственное.
- Семь...
Не хочу, чтобы последнее, что я ощутила, - было это дурацкое железное кресло. И я вцепилась в края робы, что костяшки посинели.
- Шесть...
Он собирался просто воткнуть мне в область сонной артерии иглу и ввести "быструю смерть".
- Пять...
Маме тяжелее всего. Ее упекли в сумасшедший дом, когда она попыталась доказать всем, что я не могла быть убийцей, хоть и сама, по какой-то неизвестной мне причине, была не до конца во мне уверена. Но почему?..
- Четыре...
Она пару раз пыталась сказать мне что-то, когда я очнулась за час до того, как меня забрали в полицию, но постоянно прикусывала язык.
- Три...
Но что мама хотела сказать? Почему так и не сделала этого? Я на все сто процентов уверена в своей невиновности. На все сто. Человек на камере не был мной.
- Два...
Не помню, чтобы со мной что-то произошло, после чего я почти три дня пролежала в полном беспамятстве. Просто легла спать, потом очнулась окруженная людьми, а в углу сидела мать, по щекам которой текли соленые, обжигающие ее красивое измученное лицо, слезы. Она тоже что-то шептала одними губами... Одно слово...
- Один...
"Убийца. Убийца. Убийца..."
Но я не могла быть той, кто все это совершил. Я НЕВИНОВНА. НЕ-ВИ-НОВ-НА!
- Сдохни, тварь, - прошептал рядом с моих ухом врач, а затем игла погрузилась в мое тело.
- Вот и пришел конец самому опасному человеку за всю историю нашей планеты! Мы истребили истинное зло! - громогласно провозгласил доктор, оторвавшись от тела Рины.
Люди ликовали, восторженно хлопали, радуясь, что более не свершится ничего настолько ужасного. Но затем мгновенно наступила тишина, что ни могло не насторожить.
- Эта девушка вечно твердила, что невиновна. Мол, находилась в коме под присмотром сумасшедшей матери, вечно твердившей разные вещи: то ее дочь ничего не совершала, то является убийцей. Записи с камер подтвердили, что лицо принадлежит именно мисс Молибел. Никто другой не мог находиться перед нами.
- Мог, - послышалось позади мужчины, что заставило обернуться его. Рина сидела так, будто ничего и не произошло. – Это была я.
- Что… - Голос начал дрожать и стих, что слова были едва различимы даже внутри комнаты. – Как…
- ы остановили сердце невиновного человека. Но пока бьется мое, я буду мстить и завершу то, что начала.
Камеры перестали транслировать изображение, и экраны и мониторы на всей планете погасли. А затем погремел масштабный взрыв прямо в здании тюрьмы Лас-Вегаса, где прошла казнь Рины Молибел, смерть которой зафиксирована 25 февраля 3001 года в 9 часов 32 минуты утра.
Дьявольская Аллея | Ярость в тени
Сообщение отредактировал infidelium - Воскресенье, 28.02.2016, 01:32 |
Вдруг сразу тапками не забросаете))) 
Что-то с утра на меня нашло)))
