Возможно, я и не смогла бы выполнить наказ Лакса держаться от него подальше, если бы сам он не стал прилагать все усилия для того, чтобы это сделать. Не могу сказать, что что-то особенно поменялось в его поведении – и раньше он обращался ко мне, только если это было необходимо, но теперь, когда я знала, что причина его холодности в личном неприязненном отношении, воспринималось это совсем иначе.
Чем дольше я сама старалась не обращать на Лакса внимания – «держаться подальше», как он выразился, тем больше понимала, что это неправильно. Я нервничала из-за того, что он что-то знает обо мне, что-то, чего не знаю я сама. Приходя домой с уроков, я поднималась в комнату, запирала дверь, и, усевшись на кровати, снова и снова пыталась возродить в себе воспоминания.
Мне даже не с кем было это обсудить. Аргента не приходил до конца недели, а чем мне могли бы помочь легкомысленная Дансти или тетушка Раштлек, у которой и помимо меня дел хватало?
Но я терзалась не только поэтому. Даже больше скажу: переживала я не столько за пропавшую память, сколько за то, что потерянные воспоминания так или иначе были связаны с Лаксом.
Он сказал, что мы не были в другом мире врагами. Но то, что возвращалось ко мне в обрывках снов, говорило об обратном.
О, какие это были кошмары! Снег, темное небо, нависшее над головой, обжигающий холод, пронзительный ветер – и страх, дикий страх, дрожа от которого, я просыпалась посреди ночи.
Я видела свои окровавленные руки, девушку в разорванном белом платье, висящую на столбе, чувствовала запах дыма и горящего мяса. Меня преследовали, гнали как животное на охоте на тонкий лед реки. Я слышала голоса и видела, оглядываясь, толпу людей с факелами, спешащую за мной в надежде схватить, обездвижить и бросить в воду. Они все мечтали расправиться с той, кого ненавидели до смерти. И Лакс, чьего лица я не видела, но чье присутствие в этой толпе обезумевших преследователей ясно ощущала, тоже был в числе тех, кто ненавидел.
Я просыпалась три ночи подряд в холодном поту, раскрывая рот в беззвучном крике. Вставала с постели, подходила к окну, и, распахнув его, старалась свежим воздухом привести себя в чувство. Потихоньку начинала думать о курении, как о способе снять стресс.
К выходным я уже сходила с ума.
Как уже говорила, Аргента не появлялся поблизости, словно чувствовал, гад, что мне нужна поддержка, но тетушка Раштлек, без сомнения, заметила, что со мной что-то не так. В последний день декады, когда я, выйдя из школы, остановилась на крыльце, чтобы поудобнее перехватить сумку с учебниками, кого бы, вы думали, я увидела прямо у школьных ворот? Правильно, это был мой Патрон.
Аргента загорел за эти дни, отчего глаза на лице засияли еще ярче, а улыбка стала, как сообщила мне тут же восхищенная Дансти, «вообще отпад».
− Привет, Стилгмар! Привет, Дансти-Дансти!
Мимо проходили, не забывая бросать любопытные взгляды, другие ученики, и мне, а точнее, нам пришлось спуститься с лестницы, чтобы не мешать движению. Я вгляделась в лицо своего Патрона. Ни тревоги, ни забот. Что ж, возможно, тетушка Раштлек не причем, и он просто заглянул повидаться.
− Привет, - хмуро сказала я, но тут же исправилась и выдавила улыбку. – Как дела?
− Аргента! – подошедшая вместе со мной Дансти расцвела и, казалось, была готова расцеловать этого милашку. = Рада тебя видеть! Наша Стилгмар совсем в последнее время погрустнела.
Я не успела ничего сказать в ответ на вопросительный взгляд, которым одарил меня Патрон:
− Возможно, - донесся язвительный голос Бель, - все это потому, что наша крошка Стилгмар скучает без голубых глаз своего возлюбленного.
Мы повернули головы и увидели ее в окружении стайки парней. Выглядела сестра Дансти как всегда – то есть, ослепительно. Аргента изобразил шутовской поклон.
− Божественная Бель. Вы божественно божественны сегодня.
Если я и удивилась такому наплевательскому с обеих сторон отношению к правилам поведения ученика и старшего учителя, Патрона, то не подала виду.
На лице Бель отразилась легкая досада – видимо, она поняла, что Аргента позволил себе насмешку. Ее окружение либо не обратило на интонацию моего Патрона внимания, либо приняло все за чистую монету – я увидела, как ревность вспышками озарила поочередно все лица. Даже смуглый невозмутимый Малгмар изобразил на лице что-то вроде кислой мины.
− Дамы, - сказал Аргента, обращаясь к нам и предлагая руку сначала мне, потом – Дансти и поворачиваясь к Бель и ее кавалерам спиной. – Прошу. Прогуляемся по парку, сегодня чудесный день.
Мы вышли торжественно и неторопливо, хотя я почти физически ощущала, как провожает нас взглядами не только толпа учеников у крыльца, но и Бель, которая, как я успела узнать за эти несколько дней, вполне способна была запомнить такое к себе отношение. Запомнить и не простить.
Дансти щебетала всю дорогу о том, как я стала печальна и тиха в последнее время. Я молчала, понимая, что оправдания сейчас будут звучать фальшиво и мысленно молясь о том, чтобы эти рассказы не были подтверждением того, о чем, возможно, уже поведала моему Патрону тетушка Раштлек. Но Аргента, казалось, не очень-то и вслушивался. Отпустил пару шуточек насчет таинственного голубоглазого парня, на которого намекнула Бель, ухмыльнулся мне пару раз, пожав тайком руку.
Господи! Я в который раз подумала, что красота для мужчины все-таки второстепенна. Мой Патрон поддерживал болтовню Дансти с таким удовольствием, что казалось, что ему самому нравятся все эти ахи и охи по поводу первого выхода в Ворота и праздника в честь тех, кто вернется оттуда и не передумает продолжать обуче…
Стоп. Я вслушалась в разговор внимательнее, заставив себя отрешиться от воспоминаний о ночном кошмаре и мыслей о предстоящем разговоре с Аргентой.
− Ты сказала: первый выход в Ворота?
Дансти выглянула из-за плеча моего Патрона и довольно улыбнулась.
− Ну наконец-то интерес, Стил! Да, завтра мы уже пойдем штурмовать первые миры, так что вечером надо будет повторить теорию, а ночью – хорошо поспать, чтобы наутро быть свежей как огурчик.
Легко сказать.
− Да, собственно, моя дорогая Протеже, поэтому я и прибыл сегодня, - добавил Аргента. – Вечером у нас будет небольшой тест, и ты мне расскажешь все о закрытых мирах. Все, что знаешь.
Если бы я еще в последние три дня прикасалась к учебникам за пределами Школы. Закрытые миры нам преподавал Ининджер, и я видела, что он не очень доволен тем, что я витаю в облаках на его уроках, но я даже не могла предположить, что вот уже завтра тот мизер знаний, который мы получили, придется применить на практике.
− А что ты говорила про тех учеников, которые могут отказаться учиться дальше?
Аргента предупреждающе сжал мою руку.
− Думаю, нам с тобой это не грозит, - засмеялась Дансти. – Уж я-то намерена идти до конца. Думаю, и ты тоже, с таким-то Патроном и с такой специализацией!
В голосе ее звучала такая уверенность, что я не посмела возразить. Да и жест Патрона был красноречив донельзя. Мне не стоило даже думать о том, чтобы отчислиться из Школы, пусть даже кошмарные сны вдруг начнут преследовать меня наяву, а Лакс станет плеваться каждый раз, когда я прохожу мимо.
Что мне оставалось?
Мы проводили Дансти и направились прямиком в дом тетушки Раштлек, которая уже ждала нас, накрыв на столе роскошный ужин. Аргента позволил мне поесть без расспросов, но потом, когда хозяйка дома, пожелав нам спокойной ночи, а мне – удачной практики, ушла спать, они нахлынули волной.
− Я говорил с Ининджером, Стилгмар, - сказал он, прикрыв дверь в кухню, чтобы голоса не мешали тетушке спать. – Его не очень радует твое отношение к предмету. Он сказал мне, что ты часто отвлекаешься на уроках. Что-то случилось? Я думаю, мне не нужно напоминать тебе, что одно из условий нашего с тобой соглашения – успешная учеба, которая позволит тебе закончить Школу.
От балагура Аргенты не осталось и следа. На меня смотрели два совершенно холодных голубых глаза, в которых отражалось мое бледное лицо, и не было никаких эмоций.
− Пойми, я не могу опозориться с первой же Протеже, - промолвил он после паузы, во время которой я пыталась придумать начало для разговора о кошмарах. – Провала я не допущу.
Я кивнула.
− Хорошо. Аргента, - я глубоко вдохнула и все же решилась, - Аргента, я не просто летаю в мечтах или грежу о каком-нибудь симпатичном мальчике. Я не могу спать ночами, понимаешь? Мне снятся жуткие кошмары о каком-то другом мире, о людях, которые хотят меня убить и…
Тут я запнулась, потому что на лицо моего Патрона стало страшно смотреть. Его глаза почернели от расширившихся зрачков, губы стали фиолетовыми от притока крови – так сильно он их прикусил. Аргента вцепился в мою руку мертвой хваткой.
− Что именно ты видишь, Стилгмар? – проскрежетал он. – Расскажи мне, что именно тебе снится?
Я почувствовала резкую боль в руке в том месте, где пальцы Аргенты ее сжимали, и попыталась отдернуть ее, но безуспешно.
− Я видела девушку в белом, она висела на столбе, мертвая. Видела погоню и людей, которые гнались за мной… Аргента, отпусти, мне больно!
Он, казалось, опомнился. Разжав пальцы, Патрон убрал руку, и я увидела, как наливается багровым на предплечье огромный синяк. У меня всегда была нежная кожа. Завтра, уверена, следы от нежных пальцев милашки Аргенты превратят мою руку в почерневшую культю зомби из фильмов ужасов.
− Рассказывай дальше.
− Это все, - сказала я, и его рука снова метнулась к моей. – Нет! – я почти взвизгнула. – Подожди! Я видела реку. Факелы. И Лакса. Точнее, я ощущала его присутствие, понимаешь?
Аргента словно бы успокоился после моих слов о Лаксе. Он задумчиво кивнул и, вытянув руку, забарабанил пальцами по столу.
− Ладно, Стилгмар. Я скажу тебе, что это за кошмары. Как только узнаю. Скорее всего, это ложная память – такое бывает у тех, кто прыгал между мирами без соответствующей подготовки.
− Но я не прыгала, - возразила я.
Он покачал головой, снова становясь собой – улыбчивым Аргентой, которого я знала.
− Ты забываешь, что время в разных мирах течет по-разному. Ты могла прыгнуть, прожить целую жизнь и вернуться за несколько секунд. А то, что ты встретила в своем путешествии Лакстерна, и вовсе неудивительно – он часто путешествует по закрытым мирам. Вполне возможно, и столкнулись.
Пока я раздумывала над сказанным, Аргента потянулся к моей сумке с учебниками, висящей на спинке стула.
− Так, Протеже. Давай не будем оттягивать неизбежное. Начинай рассказывать все, что ты знаешь о закрытых мирах. А я поправлю, если что. Я сделаю из тебя лучшего специалиста на всем курсе, Стилгмар. Обещаю.
Бросив взгляд на свою стремительно распухающую руку, я удержалась от комментариев.
Здешняя ученая неделя длилась десять дней, два из которых посвящались только практическим занятиям. Их вел у нас Ининджер. Трудно было представить себе, что этот серьезный и строгий человек еще несколько дней назад скакал по залу дворца правления, распевая «Карабеллу». Костюм, белоснежная рубашка, разговор едва ли не сквозь зубы - да, сказала я себе, в этом мире у каждого, как минимум, два лица.
Нас собрали на школьном дворе рано утром, погрузили в шестиколесные микроавтобусы и повезли к Воротам – каждую группу по отдельности, ибо тем, кому Кристалл определил морские миры, не попасть было в закрытые, и наоборот.
Стояла та утренняя духота, которая позже становится невыносимой жарой, и я собиралась, было, выскочить из дома в легкой блузочке и сарафане, но тетушка Раштлек встала в дверях и сообщила непреклонным тоном, что без ветровки в путь меня не пустит. Пришлось взять. Еще на дорогу был дан пакет с едой. Запах теплых пирожков с кагцве наполнил салон, в котором уже сидели двое: Лидилла и широкоплечий Малгмар, занявший сразу два места. С извиняющейся улыбкой я положила пакет в карман стоящего впереди сиденья. Там уже лежал маленький пакетик воды. Здесь, похоже, бутылками не пользовались. Я даже в магазинах видела только картонные коробки и пластиковые емкости наподобие тех, в которые у нас упаковывают соусы.
Я оказалась на одном сиденье с Керром. Красноглазый красавчик, похоже, совсем не скучал по своей Перле. Плюхнувшись рядом, он одарил меня озорной улыбкой.
— Привет, Стил. Как делишки? Это от тебя так вкусно пахнет пирожками?
«Стил?» За всю неделю он и двух слов мне не сказал, поэтому я вздернула брови и изобразила удивление.
— Как и вчера, спасибо. Пирожки мои, тетушка Раштлек дала.
И отвернулась к окну, проводить взглядом школьный двор.
Прошлая ночь, конечно же, была такой же, как остальные – полной сумбурных образов и всепоглощающего чувства страха, к которому на этот раз примешивалась еще и боль, если я во сне нечаянно задевала ту руку, которую так заботливо покалечил мне мой учитель.
Кроме нас и водителя, усатого молодого человека в форме, в микроавтобусе оказалось еще человек пять, поэтому при желании Керр мог спокойно пересесть на свободное место. Однако он этого не сделал. Наоборот, расположился рядом со мной поудобнее, вытянул ноги и принялся болтать о том, о сем. Я сначала отвечала с видимой приветливостью, потом односложно, а потом и вовсе перестала вслушиваться в его болтовню.
Его это, кстати, нисколько не смущало.
Мы говорили об учебе.
— Ну и как тебе, Стил? Интересно? Как по мне, так скука смертная, ну, кроме языков, конечно. Они везде нужны.
О закрытых мирах.
— Как раз сегодня на несколько дней открываются Ворота в Деревянный мир. Там круто. Люди растут на деревьях, питаются солнечной энергией и размножаются почками.
О выходных.
— Мы с Перлитой собираемся проехаться по озеру на яхте. Принц Лакстерн обещал посодействовать. Кажется, Перла ему правильно улыбнулась на истории, хи-хи.
Об отношениях с сокурсниками.
— Ни одной нормальной кроме Перлы… ну и тебя, Стил. Куда девались девушки, которые не задирают нос?
И так далее, и так далее, и так далее.
Я помнила, как Керр поддержал меня в тот самый первый день, поэтому старалась не раздражаться и молчать там, где нужно. Впрочем, он особо меня не дергал, просто делился впечатлениями, просто говорил. Дорога заняла два часа, и за все это время только дважды в салоне царила тишина – когда мы остановились у границы города, и когда водитель предупредил, что впереди видны волчьи норы.
Он так прямо и сказал: «волчьи норы». Я шепотом поинтересовалась у своего соседа, что это, но в ответ получила красноречивый жест: потом, потом! Но «потом» не настало – впереди показался пункт назначения, и все загомонили так, что я ничего бы не услышала, даже если бы и спросила.
Таким образом, мои мечты прикорнуть хотя бы по пути, накрылись медным тазом. Я злилась на Керра, который вдруг решил почтить меня своим вниманием, на Аргенту, который невольно стал причиной нескольких особенно реалистичных эпизодов в кошмаре, на Лакса, вызвавшего во мне то, что я не хотела вспоминать, и, наконец, на себя. Какого черта я вообще во все это ввязалась? Надо было бежать сразу же, как я увидела на месте доктора в больнице этого сероглазого красавчика.
Сама теперь виновата.
И рука еще разболелась, вообще прекрасно.
Я возмущалась про себя весь остаток дороги после волчьих нор.
Мы подъехали к бревенчатому домику, возле которого уже припарковалась чья-то, конечно же, шестиколесная, машина. Впереди и позади, везде, насколько доставал взгляд, были только поля, и ветер шевелил колосья какого-то местного злака. Дорожное полотно пересекало это поле и уходило прочь, без начала, без конца.
Небо как-то нахмурилось и стало ниже. Облака плыли по небу, постепенно превращаясь в дождевые. Ветер гнал их все быстрее и быстрее в ту сторону, откуда мы прибыли. Я мысленно поблагодарила тетушку Раштлек за ветровку – на улице оказалось прохладно, и многие, выходя, откровенно поеживались под холодными потоками воздуха.
Вездесущий Ининджер в несколько запыленной рубашке выстроил нас в шеренгу прямо рядом с микроавтобусом. Его острые глаза оглядели каждого из нас, словно проверяя на прочность. Я постаралась выдержать этот взгляд. Смогла, хотя холода в нем было не меньше, чем тогда, в дворцовом зале.
— Что же, - остановившись напротив Керра, заговорил учитель. – Вот вы и здесь. Я предполагаю, те из вас, кто не просто протирает на уроках штаны, - взгляд в мою сторону, - уже поняли, куда мы пойдем. Мир Дайтерри. Деревянный мир.
Я помимо воли бросила взгляд на Керра. Возможно, стоило прислушаться к его болтовне. Что он там говорил? Говорящие деревья? Кажется, Аргента тоже что-то о них говорил.
— Я надеюсь, кто-нибудь мне сможет сейчас коротко его охарактеризовать. Малгмар? Лидилла? Может быть, Керридар?
— Конечно, - бодро откликнулся мой красноглазый сосед. – Мир Дайтерри, Деревянный. В основе жизни – фотосинтез. Растения, которые развились до разумных. Система желтого карлика. Обитаемая планета одна.
— Достаточно, - бросил Ининджер. – Добавлю еще, что у этих растений, дайт, как они себя называют, очень интересная система ценностей. Для них важны вода и свет, как основа жизни. Остальное – не имеет значения. Будьте внимательны. Не оскорбите их пренебрежением к их святыням. Но вы и сами уже все это должны знать.
Он снова оглядел нас.
— Пора.
Развернувшись, Ининджер быстрым шагом направился к дому. Ни жестом, ни словом он не дал понять, что нам надлежит следовать за ним, но это само собой разумелось. Той же стройной шеренгой мы засеменили в кильватере нашего учителя. Керр немного отстал, чтобы присоединиться ко мне. Красные глаза его горели энтузиазмом.
— Я читал об этом мире, Стил, - сказал он тихо. –Нам повезло, что с нами пойдет Ининджер. Будет интересно. У дайтов есть одна особенность, знаешь. Они…
На него шикнула Лидилла, и пришлось замолчать.
Мы вошли в домик, переступив высокий порог, об который Лидилла едва не сломала каблук-шпильку, и остановились в изумлении. Мебели не былою Более того, сам домик представлял из себя простую деревянную коробку с двумя дверями – входом, у которого мы и стояли, и выходом, расположенным прямо напротив.
Ининджер подождал, пока за последним из вошедших захлопнется дверь, хмыкнул, заговорил, глядя прямо перед собой:
— За этой дверью – Ворота. Проходы в закрытые миры не охраняются, так как ими могут пользоваться далеко не все, поэтому сюда в любое время может прийти любой из вас. Потренироваться, заглянуть в гости к друзьям – все это будет доступно вам уже после первого прыжка. Единственная предосторожность – не забывайте, что в Дайтерри время идет быстрее, и, пробыв там пару дней, вы потеряете здесь двадцать. Не рекомендую задерживаться там тем из вас, кто рожден в более быстрых мирах.
Он бросил взгляд на Лидиллу, и я поняла, что сказанное прямо относится к ней.
Керридар первым приблизился к Воротам и отворил дверь. Ининджер не подал знака – он все сказал и теперь, отступив, просто ждал, что будет. Мы вытянули шеи, пытаясь разглядеть за мускулистой фигурой Керра другой мир, но за дверью были все то же поле и все те же колосящиеся на ветру злаки. Ничего особенного. Обернувшись, мой красноглазый сосед, махнул рукой и исчез.
— Первый пошел, - высказался рядом Малгмар. – Дамы – вперед, прошу.
Я решительно подошла к двери. Что ж, прыгать так прыгать. Ступив через порог, я нащупала ногой пол, перенесла на нее свой вес, и, зажмурившись от яркой вспышки перед глазами, прошла через Ворота в другой мир.

Равновесие я все-таки потеряла. Ахнула, пошатнулась, приготовилась упасть, но мужская рука крепко ухватила меня за плечо, удержала, помогла остаться на ногах. Когда красные круги перед глазами рассеялись, я поняла, что моим спасителем был ни кто иной, как все тот же Керридар. Отпускать моей руки красноглазик не торопился, но благоразумно отвел в сторону, чтобы не мешать остальным. Поскольку я все еще приходила в себя после второго в своей жизни сознательного прыжка, я позволила это сделать без возражений. Однако, осознав, что мы не одни, руку сразу же высвободила.
Ворота в мире Дайтерри открывались в лес. Деревья с широкими, с человеческую ладонь листьями окружали со всех сторон место нашего появления – явно искусственного происхождения пятачок диаметром шагов в пятьдесят. На этом пятачке, несмотря на то, что Керр и я были первыми прыгнувшими из группы, уже находились два человека, которые при нашем появлении обернулись и заулыбались одинаковыми улыбками. Девушка и парень не были близнецами, но присутствовало в чертах их лиц какое-то неуловимое сходство, которое позволило мне предположить, что они – родственники. Возможно, брат и сестра. Она была кудрява как молодой барашек (и ей это очень шло), он носил очень короткие волосы. И парень, и девушка были одеты в белые одежды, напомнившие мне покроем греческие хитоны. Оглядев себя, я поняла, что теперь и на мне что-то подобное.
Следом за мной из Ворот, которые здесь представляли собой толстый ствол какого-то похожего на земной дуб дерева, почти выпала Лидилла, и Керр бросился на помощь ей, предоставив меня самой себе. Я огляделась вокруг, разглядывая окружающие нас деревья. Ни тропки. Ни дороги прочь. Мы стояли посреди круглой поляны в сердце глухого леса. Выхода, во всяком случае, видимого, не было. Но как-то же попали сюда эти двое! Кстати, кто они?
Я снова встретилась взглядами с незнакомцами. Девушка подняла руку в перчатке и помахала ею в знак приветствия.
− Кажется, новичок? – спросила она звонким мелодичным голосом. Кудряшки затанцевали вокруг головы, когда девушка тряхнула ею. – Рада, что нашего полку прибыло.
Я не знала, что сказать, но за меня все сделала Лидилла – радостно вскрикнув, она бросилась мимо меня к девушке и затрясла в крепком рукопожатии руку сначала ей, а потом и ее спутнику. Миловидное лицо кудряшки озарила легкая улыбка, парень тоже улыбнулся. Я поняла, что встреча наша не случайна еще до того, как услышала восторженный голос Лидиллы.
− Ленка! Яр! Очень, очень рада знакомству с вами!
Понимая, что «Ленка» здесь вряд ли уменьшительное от «Елены», я благоразумно воздержалась от расспросов. Лица этих двоих, их фигуры и голоса с самой же первой минуты сказали мне, что они – не земляне, не жители Белого мира и даже не вполне люди. Мне еще предстояло узнать о различиях между нами и другими гуманоидными расами, но одно я могла сказать уже совершенно точно – дружелюбие их было нечеловеческим.
− Нам рассказывали о том, что вы проводите здесь исследования, но я и подумать не могла, что Ининджер направит вас встречать нашу группу! – тараторила Лидилла, пока остальные выбирались из Ворот. – Рада, очень рада, что вы будете сопровождать нас!
− Это невеста принца, если что, - сообщил мне вполголоса Керридар, краем глаза поглядывая в сторону величественно шагнувшего в этот мир Ининджера. – Силенка. И ее брат Силеяр.
Я взглянула на девушку уже с интересом другого рода. Отметила и доброту, буквально излучаемую фиалковыми глазами, и естественность красоты, и изящность жестов. Безусловно, аристократка. В каждом движении девушки чувствовалась уверенность в себе, и, пересекая поляну, чтобы пожать руку ожидающему сбора группы Ининджеру, она двигалась как королева.
Я и Керр поспешили занять свои места в становящейся уже привычной шеренге. Я отметила по ходу дела, что все мы после перемещения оказались одеты в белое подобие туник или хитонов – я не сильна в истории. Ининджер, кстати, выглядел величественно даже в этом, на первый взгляд, простом наряде. Заложив руки за спину, наш учитель откинул голову назад и заговорил:
− Приветствую вас в Ясном лесу Дайтерри.
Брат и сестра встали рядом с ним, все так же одинаково улыбаясь.
− Рядом со мной Силенка, биолог, профессор биохимии, исследователь мира Дайтерри, моя лучшая ученица и просто девушка, которой я безгранично восхищаюсь и которую люблю как дочь. Ее брат, Силеяр, конечно, был на уроках тем еще проказником, но теперь тоже биолог, исследователь мира Дайтерри – не могу не оценить и его заслуг перед наукой нашего мира.
Все трое обменялись теплыми взглядами. Видно было, что они привязаны друг к другу.
− Сейчас заплачу, - прошептал Керр еле слышно, и я порадовалась, что кому-то еще не нравятся такие вот акции в стиле «Как же я всех вас люблю». Подобные изъявления чувств мне всегда претили.
− Силенка и Силеяр будут вас сопровождать до своей резиденции. По пути вы сможете познакомиться с дайт, узнать об их привычках и вспомнить все то, чему я вас учил. А мне нужно возвращаться. Но сначала…
И это стало ключевым моментом в каждом перемещении.
− Сначала давайте сверим часы. Лидилла. Ты уходишь отсюда через день, потеряв двадцать один месяц собственного времени. Остальным переживать не нужно. Удачи, ученики.
Двадцать один месяц? Я быстро прикинула в уме. Если за два дня здесь в Белом мире пройдет двадцать, получается, день там равен для моей одногруппнице почти месяцу жизни. Пошла бы я на такой риск ради получения диплома какого-то там гида по иным мирам? Я знала ответ. Что ж, либо Лидилле было, чем располагать, либо она совсем не ценила собственного времени.
Ининджер коротко попрощался с Силенкой и Силеяром и исчез в Воротах, оставив нас на попечение брата и сестры - исследователей. Всего на поляне, таким образом, нас оказалось семеро: наши сопровождающие, я, Керр, Лидилла, Малгмар и две девушки, имен которых я не помнила, ибо они сидели на уроках позади всех, носили одежду блеклого коричневого цвета и не открывали рта, если не спросят. Как и я, они обе оказались в поле зрения убийственного сарказма красавицы Бель, но если меня ее насмешки сбивали с толку и заставляли злиться, то этим двоим все казалось ни по чем.
Пока Силенка и ее брат рассказывали остальным о том, чем мы станем заниматься в их резиденции, я прикидывала, каким же образом мы будем выбираться с этого глухого пятачка. Стволы окружающих поляну деревьев стояли так плотно, что между ними не смог бы проскочить и заяц.
− Мы полетим, - сказала Силенка, заметив мой взгляд, и я вздрогнула от неожиданности. – Стилгмар, ведь так? Ининджер просил уделить тебе особое внимание.
− Не стоит, - пробормотала я, заливаясь краской.
Отлично. Ининджер и невеста принца обсуждали мою успеваемость. Наверняка и Лакс теперь знает о том, что я невнимательна на уроках. Надеюсь, ему это доставит удовольствие, со злостью подумала я.
От мрачных мыслей меня отвлек гомон остальных. Я увидела, что все смотрят в небо и перевела взгляд туда же. Прямо над нашим пятачком парила похожая на орла птица с невероятной величины размахом крыльев. Она опускалась все ниже и ниже. Птица собиралась приземлиться посреди поляны и поднимала крыльями настоящий ураган. Мы опасливо прижались к деревьям, но нужды в этом не было – едва этот орел-мутант спустился пониже, стало видно, что к брюху его привязана корзина, в которой сидит человек.
Еще ниже – и мы распознали виденного ранее только на картинках дайта.
С виду дайт похожи на людей. У них по две руки, по две ноги, похожее строение тела и головы. На этом сходство заканчивается. Дайт не дышат, получая живительный кислород прямо из воздуха с помощью зеленых наростов на поверхности тела. Следовательно, они не носят одежды, у них нет носа, и все туловище дайт имеет красивый, но несколько необычный для любого нормального человеческого существа зелено-коричневый цвет. Язык их – смесь щелкающих звуков, издаваемая трением друг о друга пластинок на руках. Однако близость к Воротам и постоянные миграции туристических групп заставили дайт приспособиться – и, когда древесный человек, сгибая в невероятных местах узловатые руки и ноги, выпрыгнул из корзины, мы услышали вполне нормальную, понятную речь. Разумеется, на гальбэ.
− Приветствую вас. Меня зовут… - серия труднопроизносимых звуков была милосердно превращена клещом-переводчиком во что-то вроде «Гхрн». – Я пришел с миром.
Не знаю, как остальные, но я застыла, открыв рот. Впервые я видела существо, разумное существо, так разительно отличающееся от человека. Гхрн тоже замер, видимо, понимая нашу реакцию и позволяя нам прийти в себя. Дружелюбно улыбаясь, наблюдали за нами брат и сестра, Силенка и Яр.
Я почему-то не могла даже мысленно назвать невесту Лакса Ленкой. Возможно, дело в ассоциации с земным именем.
− Стилгмар, - услышала я свой голос и едва сама не подпрыгнула от неожиданности, обнаружив, что каким-то образом оказалась впереди группы и уже пожимаю ветку-руку нового знакомого.
Прикосновение оказалось приятным. Словно провела рукой по теплому мху. Пальцы-веточки, коих у Гхрна оказалось великое множество, нежно пощекотали мою ладонь, отпустили.
− Рада знакомству, - выговорила я на гальбэ, стараясь не думать о том, что органы дыхания для дайт – одновременно и органы выделения.
Следом за мной под одобрительными взглядами наших наставников к Гхрну приблизились и остальные. Я отступила чуть назад, сама не понимая, что на меня нашло. Оробела-то я так же, как все.
«Тебе просто хотелось показать Силенке, что почем, - сказал ехидно внутренний голос, и, хотя я приказала ему тут же заткнуться, не послушался. – Ведь обидно будет, если слух о том, какая ты неудачница, достигнет ушей Лакса… Я хотел сказать, Владыки, конечно же. Он ведь возлагает на тебя такие большие надежды».
«Мне нет до него дела, - подумала я с усилием. – Ни до Лакса, ни до Владыки».
«Есть».
− Нет! – сказала я вслух, и Силенка, как раз что-то оживленно говорившая Гхрну, замолчала и посмотрела на меня.
− Отвечаешь на вопросы прежде чем из зададут, Стил, - хмыкнул Керридар, а я залилась краской. – Молодец!
Мы еще немного потолкались возле корзины, которая была явно мала для того, чтобы перевезти всех разом, потом Яр распорядился насчет отправки. Должны были лететь двумя группами.
− Йэкко – единственная свободная перевозчица на день полета вокруг, - сказал он. – Большая удача, что Гхрн уговорил ее лететь сюда. У перевозчиков работы всегда выше крыши. Если бы не они, нам пришлось бы потратить целую ночь на переход до резиденции. Полетим так: сначала Малгмар, вы двое, - он указал на безымянных девушек, - и Лидилла, потому как для нее время наиболее ценно. В резиденции вас встретят, так что не переживайте. Остальные: Керридар, Стилгмар и мы с Силенкой полетим второй группой. Мы все вместе легче, поэтому мы обернемся быстрее. Вы будете ждать нас. Можете пользоваться удобствами в доме, выглядывать из окон и пить пиво. Остальное запрещено.
Пока он это говорил, девушки одна за другой забирались в корзину
− К сожалению, - заметила Силенка, - Ворота открываются достаточно далеко от обитаемой разумными народами части леса. Путь по земле мимо диких деревьев в ночное время небезопасен. Нам приходится либо ждать здесь, либо рисковать.
Я огляделась. Небо над головой было светлым.
− Но до вечера еще далеко.
− Здесь солнце садится быстро, - сказал Яр. – А дикие деревья любят темноту.
− Дикие деревья? – спросил Керр. – Я читал в учебниках, что они безвредны.
Яр усмехнулся. Я на уроках, к сожалению, как выразился Ининджер, действительно просиживала штаны, поэтому ловила каждое слово.
− Не опаснее диких животных в любом из подобных нашему миров. Представь себе целый мир, где доминирующая форма жизни – деревья. Они тоже произошли от каких-то видов растений, совсем как мы – от обезьян. Но ведь есть большое царство животных, которого не ходит на задних лапах и не считает в уме до сотни, правда? Так же и здесь. Есть подобие наших кошек, львов, гиен, слонов – только все древесное. Понимаешь? И то, что эти дикие породы привязаны корнями к одному месту, ничего не меняет. Они дикие. Представь, если вон тот дуб уронит тебе на голову тонну желудей. Или безобидная травка порежет ногу, когда ты пройдешь мимо, чтобы попить твоей крови. Или кустарник вцепится в лицо и раздерет его своими колючками. Это дикие, неразумные породы, но они уже начали эволюционировать, поэтому они умнее, хитрее и опаснее наших деревьев. Большинство растений на Дайтерри – хищники. Они едят местных животных так же, как наш олень щиплет у себя на планете сочную травку.
Я уже с уважением поглядела на окружающий нас частокол.
− Поле, образуемое Воротами, пока пугает дайт, - заметив мой взгляд, пояснила Силенка. – Но это пока. Еще сто лет назад эта поляна была размером с поле для футбола.
Переводчик запнулся на последнем слове, и я поняла, что невеста Лакса, скорее всего, имела в виду какую-то местную разновидность подобной игры.
− Деревья обступили пятачок не случайно, - таинственно взглянув на меня, понизил голос Керр. – Стоит сделать шаг ближе – и тебя утянет во тьму кровожадного леса…
Прохладный ветерок потянул из леса, и я поежилась, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. Выходит, нас все время слушали. Ждали. Наблюдали за нами деревянными глазами под биение деревянных сердец.
Силенка и ее брат переглянулись.
− Работа в закрытых мирах – самая интересная, - сказал Яр, тряхнув головой. – Небезопасная, но интересная.
Первая группа поднялась в воздух, и я вдруг страстно захотела быть в числе улетевших. Судя по всему, близится темнота, а ночь в этом лесу мне проводить уже не хотелось. Но и разговаривать с Силенкой, Яром и Керридаром желания не было. Кудрявая невеста Лакса завела разговор об обучении, стала расспрашивать нас о том, что происходит во дворце. Оказалось, ни она, ни ее брат не были в Белом мире уже здешние две недели. Я прикинула время. Получается, младший сын Владыки проводит вдали от невесты уже полгода. Я не знала еще, как долго длится в Белом мире год, по привычке посчитав его равным тремстам шестидесяти пяти дням. Вышло более двухсот дней в разлуке! Неудивительно, что Лакс вдруг стал чувствителен к чарам Бель.
«Но твоих эмоций это никак не оправдывает».
Я приказала внутреннему голосу заткнуться. Что-то разговорился.
Резко стемнело, словно кто-то вдруг выключил солнце. А птицы все не было. Прохладный ветер донес до нас волну шелеста деревьев рядом с поляной. Звук был такой, словно по металлическому листу вдруг застучали градины. Листья огромных вековых деревьев терлись друг о друга, ветки скреблись, трава шуршала, и на мгновение в моем распаленном рассказом Яра мозгу возникла ассоциация с великаном, потирающим руки в предвкушении скорой трапезы.
Я помимо воли придвинулась к Керридару, и он, хоть и ухмыляясь, все же промолчал и ничего не сказал. Мы сгрудись в центре поляны, подальше от источника шума, становящегося с каждой секундой все громче.
Силенка зажгла светляка – маленького жука, живущего в перстне. Эти перстни дарят всем ученикам в честь окончания Школы – просветил меня Керр. Маленькое пятно света не только не разогнало тьму, но, казалось, сделало ее еще чернее. Мне показалось, или линия деревьев приблизилась?
Я, уже не скрываясь, схватила Керра за руку. Мне было откровенно не по себе. И почему в Школе ни о чем подобном не рассказывают? Все так хорошо начиналось!
Наконец, сверху раздался знакомый звук. Подняв голову, я увидела кружившее над нами пятно света. Перевозчица вернулась! Я едва не заплясала от радости. В корзине сидел невозмутимый дайт, которому, казалось, и дела не было до того, что пришельцы из другого мира тут чуть с ума не сходят о страха.
Опустившись на землю, птица спокойно принялась чистить перья. Я же едва дождалась своей очереди залезть в корзину.
Мы взлетели в ночное небо, оставляя под собой шелестящие деревья, и понеслись прочь от Ворот, в резиденцию исследователей Дайтерри.

Чуть позже, уже лежа в постели в глиняном доме, где жили брат и сестра, в ночной рубашке из белоснежной ткани, укрытая одеялом, я поняла, что в сущности, это было мое первое в жизни приключение. С реальной опасностью и реальным спасением. Я слушала шелест листьев, казавшийся мне теперь почти умиротворяющим, и думала о том, что едва ли в каком-то из своих мечтаний видела вот такое: прыжки по другим мирам, обучение, знакомства с представителями не просто другого народа – другой ветви эволюции
На какой-то миг я даже поверила в то, что в этом мире кошмары не будут меня мучить. Закрыв глаза и слушая тихое ровное дыхание девушек, спящих на соседних кроватях, я погрузилась в сон, из цепких объятий которого едва вырвалась.
В этом сне я чувствовала связавшие меня веревки. Я видела бородатого мужчину, тащившего меня прочь, видела его лицо и налитые кровью глаза. Я слышала крики других девушек, видела, как вспыхивают над землей огни, прорезая ночную тьму. А потом меня бросили на землю связанной. Надо мной склонились десятки бородатых лиц, их открытые рты скалились, а красные языки высовывались из-за частокола крупных желтых зубов и облизывали губы.
Я закричала и открыла глаза в мире Дайтерри.
Переводя дыхание, попыталась овладеть собой и успокоиться. Девушки дышали все так же мерно и глубоко, значит, рассудила я, я не вопила. Поворочавшись, я улеглась поудобнее и, закутавшись в теплое одеяло, снова уснула.
Просыпалась я за эту долгую ночь еще трижды. Только под утро, когда солнце взошло так резко, словно его за ноги выдернули из-под земли, мною овладела дремота. Однако я не успела по-настоящему уснуть. В комнату, улыбаясь, вошла легкими шагами Силенка, и это означало, что начинается наше рабочее утро.
Я бы с удовольствием повалялась в постели еще часик, однако были среди нас такие, которым даже этот часик много мог стоить. Заставив себя сесть на кровати, я спустила ноги на пол и на мгновение закрыла глаза, собираясь с силами.
− Стилгмар, плохо выглядишь, - участливо заметила Лидилла, остановившись напротив. Она уже была одета в белую тунику и причесана. – Плохо спала?
Я кивнула.
− К сожалению. Не обращайте внимания, я приду в себя. Вот только умоюсь и выпью чашечку кофе.
− Идем, - подала голос Силенка, - я покажу, где ванная. Кофе здесь не растет, а если растет, то зерна станут вопить о помощи, едва ты к ним прикоснешься, так что придется довольствоваться тем, что есть.
Я вслед за кудряшкой прошлепала босыми ногами в ванную, где едва не налетела на выходящего из комнаты, видимо, бывшей спальней для мальчиков, Керра. Красноглазик сочувственно поцокал языком, оценив мой внешний вид.
− Если б не слушал всю ночь твой храп через стенку, сказал бы, что ты вчера пила коктейли на вечеринке и вернулась домой под утро.
Я наградила его мрачным взглядом. Кажется, я потихоньку начинала ненавидеть людей, которые хорошо спят ночами.
− Асассином на полставки не хочешь подработать в моем мире после возвращения? Такие взгляды убивают, Стил, чтоб ты знала. Наповал.
Я скользнула мимо него в ванную и хлопнула дверью.
Позавтракав, мы отправились из резиденции в ближайшее селение дайт. Шли пешком по широкой каменной дороге, разговаривали обо всем, даже смеялись. Силенка оказалась ко всему прочему еще и остроумной. Рассказала историю о дайтеррийском карнавале, на котором ее напугали деревья, переодетые животными, вспомнила пару смешных моментов из периода обучения, поделилась мыслями насчет того, как нас примет старейшина.
− Ндгн очень любит чужеземцев, - сказала она, поглядывая в сторону Лидиллы. – Я думаю, ты пойдешь первой, чтобы Йэкко смогла унести тебя к Воротам до наступления темноты. Там тебя встретит Ининджер.
Ининджер. Я огляделась вокруг, посмотрела вперед на сотню глиняных домов, вдруг показавшуюся из-за пригорка, и неожиданно впервые ощутила, что я где-то не дома. Где-то в мире, который расположен, черт знает, за сколько парсек от моей собственной планеты и даже от планеты, на которой я живу, пока обучаюсь в Школе.
А когда навстречу нам высыпали ходячие деревья с глазами-сучками, я с трудом подавила желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Деревья, какое-то высотой с меня, какое-то – с дом, а какое-то – с ребенка, обступили нас и закружились вокруг хороводом.
Мы остановились, и только Силенка и Яр сохранили на лице выражение дружелюбия. Остальные явно были в растерянности.
Щелканье и треск наполнили воздух. Переводчик-клещ даже не пытался преобразовать эту немыслимую какофонию в подобие человеческой речи – он ожидал, пока я, или они, или кто-то из нас заговорит на языке, слова которого произносятся ртом.
− Пришельцы! - вперед выступил трухлявый дайт с червоточинами по всему телу, и я предположила, что это и есть Ндгн. – Вы знаете о дайт? Вы записали на своих годовых кольцах знания о нас?
− Пусть солнце и вода будут в избытке в твоем саду, Нгдн! – произнесла Лидилла, протягивая руку для приветствия.
Я не помнила, чтобы в книге было что-то подобное. Или плохо читала?
− Крошку Лидди усиленно готовили утром, - заметил вполголоса Керр. – Знаешь, а ведь могли бы и общий мини-урок провести. Что-то я себя ущемленным чувствую.
Убедившись, что предположения мои оказались правильными, я тоже почувствовала себя ущемленной. В конце концов, это мне Ининджер просил уделить особое внимание.
− Чужеземка ценит воду и солнце так же, как и мы? – склонил трухлявую голову Ндгн. – Посмотрим, как она знает наши законы.
И, развернувшись, пошел прочь. Даже не позвал с собой, не пригласил, да и вообще похоже было, что старейшина посчитал, что сказал все полагающееся, и мы теперь можем идти по своим делам. Вся древесная свита тут же развернулась и направилась за ним, не обращая более на нас внимания. И это все?
− Идемте! Старейшина не попрощался, он ждет нас! - поторопила Силенка.
«Король не отпустил вас, миледи», - процитировала я себе под нос, следуя за остальными по дороге. Мы спустились с холма к селению, двигаясь быстрым шагом. Керр что-то ворчал, Лидилла, сменившая, к ее счастью, каблуки на более приемлемую обувь, почти бежала, пытаясь поспеть за братом и сестрой, которые, кстати сказать, набрали приличную скорость.
Мы почти влетели в широкий коридор высокого глиняного дома. Старейшина скрылся за тканевой занавесью, но когда Лидилла попыталась приблизиться к ней, та часть свиты, которая втиснулась вместе нами в помещение, просто напросто загородила ей путь. Силенка и Яр подсказали нам, что дальше идти нельзя, и что старейшина примет нас по одному.
− Лидилла, ты идешь первая, - напомнила кудряшка. – Следом пойдет…
Видимо, она заметила как я отступила назад, попытавшись спрятаться за широком спиной невозмутимого Малгмара, потому что глаза Силенки полыхнули весельем.
− Следом пойдет Стилгмар.
Очередность была распределена достаточно быстро. Силенка сделала знак столпившимся у входа в святая святых дайтам, и они расступились, позволяя пройти. Лидилла шагнула за занавеску. Мы услышали ее спокойный голос, перемежаемый треском и щелканьем сучьев заговорившего на родном языке дайта. Ответы Лидиллы звучали ровно и уверенно.
Кудряшка приблизилась ко мне и ободряюще сжала мою руку. С трудом я подавила неизвестно откуда взявшееся желание выдернуть ее из хватки тонких пальцев.
− Не переживай. Я вижу, что ты не выспалась сегодня, наверное, учила, да? – я посмотрела в ее глаза, спрашивая себя, издевка это или нет. Но они были честны и глядели прямо.
Велико было искушение солгать, но я знала, что ложь эта откроется сразу же, едва я скроюсь за занавеской. Я покачала головой.
− Мне снился кошмар. Я ничего не учила, извините. – Я вдруг почувствовала себя такой усталой среди этих полных энтузиазма учеников, дайт с их шелестом листвы, среди всех этих миров, в которых я уже успела побывать. – Возможно, Патрон ошибся во мне. Возможно, мне никогда не стать гидом. Извините, я не могу зайти туда и вас опозорить.
Она не удерживала меня, когда, опустив горевшее от стыда лицо, я вышла через распахнутые двери на улицу. Присев на корточки за домом, подальше от снующих туда-сюда селян, я позволила себе на мгновение закрыть глаза и отдаться эмоциям.
И о чем я только думала, соглашаясь на прыжок? Аргента пытался меня учить, но за несколько часов нельзя изучить объем материала, который давался за неделю. Глупая. Единственное, что я смогла вызвать в памяти о мире Дайтерри – так это то, что живут эти деревья семьями по нескольку деревьев, что размножаются они бесполым путем, сбрасывая с поверхности тела что-то вроде спор. А вот споры уже развиваются в женскую и мужскую клетки, которые, сливаясь, дают начало новой жизни. Но наверняка старейшина Ндгн не станет обсуждать со мной тонкости этой деликатной во всех мирах темы. Ведь это все равно, что поговорить со мной о том, как размножение происходит у людей.
Не знаю, сколько я так просидела, размышляя и кляня свои бессонные ночи. Подошедшие ко мне ноги в сандалиях, перевязанных ремешками, принадлежали Силенке. Я подняла голову и заставила себя встать. В глазах кудряшки светилось участие.
− Я думаю, тебе нужно дать еще денек на подготовку, Стилгмар, - сказала она. – Я же вижу, что ты не глупая, и верю, что ты бы выучила материал, если бы не кошмары. Я думаю, мы отправим тебя и Лидиллу домой. Ты вернешься к нам позже, и я поработаю с тобой индивидуально.
Я покраснела, не в силах даже взглянуть ей в глаза. Я знала, что старейшина сразу же раскусит мое незнание, но вернуться вот так, с печатью неудачницы на лице? Аргента меня просто убьет. Я представила его взгляд, взгляд Лакса…
Да черт возьми!
− Если бы не эти бессонные ночи, я… - начала я, но она положила руку мне на плечо и посмотрела в глаза.
− Я уверена, ты справишься. Тебе просто нужно отдохнуть. Хочешь, я поговорю с Ининджером о твоих плохих снах? Может, тебе стоит сходить к специалисту? Попьешь отвары, немного успокоишь нервы. Это бывает при перемещениях. Слишком много информации, с которой мозг не в состоянии справиться сам.
Я промолчала. Силенка говорила разумные вещи, но если бы причина кошмаров была только в прыжке! Но я не могла рассказать этой девушке, что ее жених является мне во сне. Я и так чувствовала себя виноватой перед ней за то, что в последнее время слишком часто стала думать о нем.
Из-за угла дома выглянул Яр. Увидев нас, он ободряюще мне улыбнулся и подошел, но не слишком близко.
− Остался Малгмар, - сообщил он сестре. – Группа справилась на «ура». А что с тобой, Стилгмар?
− Перенервничала, - сказала Силенка. – Думаю, имеем место с синдромом первого прыжка.
Она посмотрела на меня уголком глаза, не убирая руки с моего плеча.
− Мы отправим Стилгмар в Белый мир вместе с Лидиллой. Она вернется к нам позже, скажем, через декаду. Уверена. Старейшина согласится принять одного из нас чуть позже.
Конечно. Это для меня период отсутствия здесь будет равен декаде. Силенка и Яр даже не почувствуют моего отсутствия, ведь для них пройдет не многим больше половины дня.
Брат и сестра посмотрели на меня. На их лицах не было осуждения или злости, и я почувствовала, как краска смущения отливает от лица. Что там она сказала? Синдром прыжка?
Я затвердила название. Когда Аргента снова схватит меня за руку, у меня будет, что ему сказать.
Мы дождались остальных на улице. Деревянные люди большей частью покинули дом старейшины и разбрелись по своим делам. Поскольку по крайней мере два чужеземца были постоянными соседями дайт, они не обращали на нас внимания более положенного. Разве что зеленокожие ребятишки иногда проносились мимо со свистом и гиканьем, да какие-то робкие подростки попросили у Силенки разрешения потрогать ее кожу. В остальном от невеселых мыслей меня никто не отвлекал.
Солнце пока еще ярко светило на высоком небосклоне, но я знала, как быстро оно умеет падать вниз, и поэтому ждала Лидиллу с нетерпением. Наконец, все покинули дом, кто-то – с торжествующей улыбкой на лице, кто-то – просто сдержанно поздравляя коллег с успехом, кто-то, как Малгмар – с выражением непонимания на лице. Я не старалась спрятаться за спинами Яра и Силенки, но этого и не пришлось делать – группа сама отошла чуть поодаль, словно чувствуя, что я пока не имею права к ней принадлежать. Они обменивались впечатлениями, смеялись над своим, теперь уже прошлым, волнением. Друг с другом. Не со мной. И это было неприятно.
Керр рассыпался в комплиментах, оценив, наконец-то, таланты Лидиллы. Она же сияла в лучах своего успеха как неограненный алмаз. Я приблизилась и поздравила всех с удачей, стараясь говорить искренне. Они поблагодарили, тоже постаравшись. Я заметила выражение сожаления на лице одной из девушек, но остальным явно было все равно, что со мной и как. Всех интересовал только собственный успех.
− Нам необходимо вернуться в дом, - сказал Яр, дождавшись, пока эмоции утихнут. – Лидилла и Стилгмар отправятся сегодня в Белый мир, остальных же ждет вечеринка в честь праздника первого прыжка.
Радостные крики огласили улицу, перепугав детей. Я почувствовала, что, улетев, потеряю то важное, что могло мне очень пригодиться в будущем – единство с группой, у которой теперь будут свои собственные, отличные от моих воспоминания о Дайтерри. Лидилла вынуждена была покинуть группу по объективным причинам. Я же улетала, потому что просто не справилась.
− Я провожу вас до Ворот, - сказала нам Силенка, когда с гомоном и шумом группа отправилась вслед за Яром. – Йэкко ждет нас у конюшни. Она согласилась сделать еще один перелет сверхурочно. По старой дружбе.
Она тепло улыбнулась, и я подумала, что, наверное, тяжело не дружить с человеком, который так открыто и честно улыбается.
Мы пересекли пару улиц. Домики везде были аккуратные, словно сделанные под заказ. Я увидела, что двери во многие из них открыты.
− Признак того, что хозяину нечего скрывать, - заметив мой взгляд, пояснила Силенка. – Не от властей – от солнца. Большая часть местных – солнцепоклонники. Если солнце за целый день ни разу не заглянет в дом – считается, что от его владельцев отвернется удача. Дайт очень суеверны.
Мы сошли с дороги в лес, приветливо зашелестевший листьями пи нашем появлении. Мои ноги сразу же что-то защекотало. Опустив взгляд, я увидела зеленую мураву, ластящуюся ко мне подобно земной кошке. Совершенно не подчиняясь ветру, эта травка обхватила мою ступню, едва мне стоило остановиться, и стала ее поглаживать нежными движениями.
− Травяные кошки, - подсказала Силенка, тоже остановившись. – Не опаснее обычных днем. А ночью превращаются в настоящих убийц. Смотри.
Она присела на корточки посреди зеленого моря колышущейся травы и провела по ней ладонью. Травка выгнулась, заплясала волнами. Силенка очень осторожно перехватила одну травинку и зажала меж пальцев.
− Видишь?
Лидилла, ушедшая дальше, остановилась, чтобы подождать нас, потом вернулась, и мы вместе с ней, затаив дыхание, наблюдали за тем, как Силенка аккуратно поворачивает травинку.
− Сейчас края отдельно взятой особи мягкие. Но ночью, когда потребность в фотосинтезе отпадает, этот край становится самой острой бритвой на свете. Не советую гулять по лесу без сапог. Изрежут до костей.
Она отпустила травинку и поднялась.
− Идемте. Время. Я хочу вернуться домой к закату.
Если бы она знала…

Рассекая воздух ровными взмахами мощных крыльев, Йэкко унесла нас прочь от деревни. Едва последние домики скрылись из глаз, я почувствовала, что готова расплакаться. Что я скажу Аргенте? Что струсила и даже не попыталась? Что он скажет мне? Что я – ни на что не годная ученица, которой нечего делать в Школе? Нет. Домой он меня так просто точно не отправит. Скорее всего, будет заниматься со мной индивидуально, не забывая перемежать лекции упреками. И будет прав.
Я уселась на сиденье, коих в корзине было четыре, и задумалась, не обращая внимания на болтовню Силенки и Лидиллы, в которую они меня уже несколько раз безуспешно пытались вовлечь. Возможно, я и не подготовилась, но вина в этом не моя. Наверное, будет лучше и в самом деле сходить к специалисту, как и советовала кудряшка. Если объяснить это Аргенте, он поймет. Я говорила ему, но, как видно, он решил, что мои кошмары – так себе, глупости. Надо убедить Патрона в обратном.
Я полуобернулась и выглянула из корзины. Солнце еще не село, но с неуклонно увеличивающейся скоростью ползло вниз. Лес, растянувшийся от горизонта до горизонта, уже темнел и начинал мрачно шуршать. Я прикинула время и поняла, что скоро мы должны быть на месте. Это радовало. Надеюсь, Ининджер нас уже ждет у Ворот. В любом случае задерживаться на той круглой полянке я не собиралась.
Силенка разговаривала с Лидиллой о Школе, и помимо воли я прислушивалась. Они обсуждали Ининджера, который не был мне интересен, и, поглядывая на меня, Аргенту, встречи с которым я боялась как огня.
− Вы с Аргентой давно знакомы? – спросила Силенка, поймав мой взгляд.
− Они встречаются, - вполголоса заметила Лидилла.
Я покачала головой. Может, в другое время я и поддержала бы легенду, но не сейчас.
− Нет. Не встречаемся. И вряд ли когда-либо.
− Он симпатичный парень, - сказала Силенка. – А ты знаешь его историю? Знаешь, как его открыли?
Она, возможно, рассказала бы мне. Возможно, это помогло бы мне получше понять поведение Аргенты, в одно мгновение превращающегося из весельчака и галантного кавалера в человека, оставляющего синяки на руках, но пока мне не суждено было узнать о прошлом своего Патрона.
Йэкко как-то странно вскрикнула и прибавила ходу. Корзина покачнулась, мы с визгом ухватились за ее борт, решив, что падаем и нам пришел конец.
Силенка, не удержавшись на ногах, упала с сиденья на пол. Мы подняли ее на ноги, она задрала голову и закричала Йэкко:
− Что случилось? Почему ты летишь так быстро?
Кудри выбились из прически и били ее по лицу.
Птица издала низкий клекот, который тут же был переведен клещом как человеческая речь:
− Нас преследуют. Держитесь.
Мы разом охнули и оглянулись. Йэкко не обманула – за нами и вправду кто-то летел. Две больших птицы с корзинами под брюхом быстро приближались, махая огромными крыльями. Их намерения не нуждались в толковании. Я увидела разинутые в клекоте клювы, огни факелов в руках преследователей. Две птицы несли двоих деревянных людей, а наша перевозчица одна везла на себе троих людей из плоти и крови. Нас догоняли, и убежать не было никакой возможности.
− Что им от нас нужно? – спрятавшись за бортом корзины от ветра, пронизывающего теперь насквозь, спросила Лидилла. – Кто это такие?
− Охотятся не за нами, - качнула головой Силенка. Она была белой как мел, но держалась спокойно. – Им нужна Йэкко. Я говорила вам, что перевозчики – большая редкость в здешних местах. Видимо, кто-то рассказал о том, что у нас есть Йэкко. И теперь ее хотят захватить.
−Но кто они?
Она пожала плечами.
− Деревянные люди из другого поселка. Свободные охотники. Возможно, какой-нибудь старейшина захотел развести перевозчиков на племя. Ндгн достаточно сварлив, с ним не договоришься просто так. А без его разрешения Йэкко не может покидать деревню.
Мимо пронеслась горящая стрела, и в воздухе запахло горелым. Я ощутила, как волосы на голове встают дыбом.
− Они что, ненормальные?! – закричала Лидилла, поднимаясь во весь рост.
Силенка схватила ее за руку и заставила усесться. Глаза ее метнулись к птице, машущей крыльями все быстрее, потом вернулись к нам. Лицо кудряшки было смертельно спокойным, и мне это не очень понравилось. Было похоже, что она приняла решение, но решение это не было приятным ни для нее, ни для нас. Взяв за руку и меня, Силенка внимательно поглядела на нас.
− Слушайте. Они стреляют огнем, чтобы поджечь корзину и заставить дайтов в ней спрыгнуть вниз, в дикий лес. Они уверены, что Йэкко перевозит деревянных людей, и мы не должны опровергать их уверенность. Мы не просто чужаки тут, мы – из другого мира. Нам нельзя выдавать себя каждому встречному. И кроме того, нам ни к чему привлекать внимание к Воротам и всему происходящему возле них. Кроме деревни Ндгна нигде больше не знают о нас. И не надо, чтобы знали.
Она подняла голову и позвала Йэкко.
− Тебе нужно снизиться, - сказала она на гальбэ, и, к моему удивлению, птица поняла, почти сразу же начав планировать.
Мимо пролетела еще одна стрела, на этот раз еще ближе.
− Последний предупредительный выстрел. Дальше будут палить по корзине. Мы дождемся, пока Йэкко снизится к самой кромке леса, и обрежем ремни крепления. Так они ее не поймают.
− Но дикий лес, - начала я.
− Интересы Белого мира превыше всего, - оборвала Силенка. – Да и до поляны осталось не так уж и далеко. До ночи доберемся, уверена.
Птица снижалась, и я услышала ликующие крики со стороны преследователей. Они, в отличие от Силенки, были уверены в своем успехе.
Я приподнялась и выглянула за борт. Круглое пятно поляны и в самом деле было уже близко. Но деревья, тянущие кверху руки-ветки, еще ближе. Я представила себе травяных кошек, режущих до крови ноги. Какой высоты эти деревья? Сколько нам придется падать? А если мы переломаем ноги? Кто поручится за то, что, почувствовав запах свежей крови, лес не озвереет?
− Я не хочу прыгать, - сказала я Силенке.
− Перестань, Стилгмар! – одернула она. – Это не мои правила, и не мне их отменять!
Она тоже выглянула за борт.
− Пора! Йэкко не может больше рисковать. Давайте за мной!
Щелкнув, отстегнулся один ремень. Корзина резко дернулась, я и Лидилла с криками полетели друг на друга. Чертыхаясь, Силенка отстегнула второй ремень, потом схватила из корзины нож и резим движением перепилила оставшиеся два. Корзина полетела вниз, мы, на этот раз удержавшись от криков, схватились друг за друга, ожидая удара.
Казалось, падению не будет конца. Птица была уже далеко от нас, а мне казалось, что мы все падаем и падаем вопреки всем законами тяготения. Наконец, корзина приземлилась на ветки и, круша и ломая все на своем пути, понеслась вниз, к земле. Нас тряхнуло так, что мы едва не вылетели.
— Берегитесь! – предупредила Силенка.
Господи, как она еще ухитрилась что-то сказать? Я лишь беззвучно хватала ртом воздух и закрывала глаза при каждом толчке.
Берегитесь.
Да куда уж там. Мы только и успевали, что заслоняться от хлещущих по лицу веток. Корзина подпрыгнула и перевернулась, и мы полетели вниз. Слава Богу, с небольшой высоты. Упав в густой подлесок, я сразу же вскочила на ноги.
— Силенка, Лидилла!
Они, к счастью, тоже были в порядке. Потирая ушибленные бока, из-за кустов поднялась Силенка. Лидилла, охая, выползла из-за какого-то дерева. Отряхиваясь и оттирая кровь, сочащуюся из бесчисленных мелких порезов и царапин, мы ощупали себя и друг друга. Переломов, вроде бы, не было. Белоснежная ткань одежды мгновенно стала грязно-серой. Сначала мне было жалко, но потом я плюнула на чистоту и вытерла кровь с лица прямо подолом. Какая разница теперь – пятном больше, пятном меньше.
Силенка помогла Лидилле перевязать небольшую рану от воткнувшейся ветки на плече. Я огляделась. Деревья стояли так плотно друг к другу, что в лесу всегда, даже днем, должен царить полумрак. Сейчас, когда день клонился к закату, тени углублялись прямо на глазах. Мне показалось, что я слышу в шуршании листвы угрожающие нотки. Помимо воли я придвинулась к девчонкам. Холодный ветерок, подувший некстати, заставил меня покрыться мурашками.
— Нам не стоит здесь задерживаться, - словно прочитав мои мысли, сказала Силенка. – Вечереет. Дикие звери выходят на охоту вечером.
Она окинула быстрым взглядом деревья, задрала голову, рассматривая небо.
— Так. Нам туда. – И, быстро, определив направление, широким шагом двинулась в лес.
Нам оставалось только поспешить за ней. И я, и Лидилла старались не отставать. Мы почти бежали, и поэтому не сразу заметили, что ветки попадающихся на пути деревьев не просто случайно задевают нас. Они сами к нам тянутся.
Едва я обратила на это внимание, раздался предупреждающий возглас Силенки.
— Не останавливайтесь!
Ее голос словно взорвал лес. Трава задвигалась под моими ногами, норовя разрезать кожу легких туфель. Мелкие кустарнички стали цепляться за ноги, за одежду, за руки, царапая кожу и оставляя в ней целые соцветия колючек. Я едва успела заслонить рукой глаза – ветка ближайшего дерева ударила по воздуху с такой силой, что я могла бы остаться без половины головы.
Впереди взвизгнула Лидилла. Я споткнулась и едва не упала, невероятным усилием воли заставив себя держаться на ногах.
— Я вижу поляну! – крикнула Силенка откуда-то сбоку.
Я прибавила ходу, на мгновение ослабив внимание. Увернувшись от корня, попытавшегося ухватить мен за ногу, я перепрыгнула старую шевелящуюся корягу, специально как пить дать заслонившую мне путь, пригнулась, рванула вперед и… получила удар веткой по лицу.
Мне показалось, что пол-головы мне все-таки оторвало. Удар был такой силы, что меня отбросило назад. Я упала на корягу, которую только что перепрыгнула, приложилась затылком так, что перед глазами вспыхнули звезды.
Мой крик, наверное, перепугал всю живность в округе.
Тьма окутала меня. Я ничего не видела, кровь залила лицо, в глазах стояли круги. Ползучая трава обвивала мои ноги, травяные кошки снова поблизости, тоже надеясь поживиться. Снова закричав, я попыталась встать, на ощупь, не понимая, что произошло и где я нахожусь.
Выдернув ногу из пут какого-то плюща, я встала на колено, потом, ухитрившись, поднялась на ноги.
— Силенка!
Почему они не идут мне на помощь? Они бросили меня? Оставили тут?
— Силенка! – в моем голосе прозвучала паника, но я ничего не могла с собой поделать.
Ослепшая, с гудящей головой, я совершенно потеряла чувство направления. Вытянув руку вперед, я сделала шаг и тут же вскрикнула от боли в ноге – какая-то колючка впилась в лодыжку, да так, что, казалось, дошла до кости.
— Силенка!
Она ухватила меня за руку так неожиданно, что я завопила.
— Держись! Иди за мной!
Я вцепилась в ее руку, как в спасательный круг.
— Только не бросай меня! Я ничего не вижу! Прошу тебя!
В ее голосе не было ни капли насмешки.
— Не брошу. А теперь бежим!
Она потянула меня за собой сильно, но в то же время уверенно. Я побежала, совершенно не видя дороги, не видя направления, просто побежала, и единственным, что в этот момент осталось для меня реальным, была рука невесты Лакса в моей руке и крепко сжатые пальцы в моей ладони.
Не знаю, сколько мы бежали. Мне показалось – вечность. Я прыгала, повинуясь ее голосу, опускала голову, не спрашивая, зачем, виляла вправо-влево. Наконец, деревья кончились. Я ступила и ощутила под ногами твердую землю пятачка. Силенка остановилась, я тоже.
В голосе Лидиллы, дожидающейся нас, прозвучал настоящий ужас.
— Что с тобой случилось, Стилгмар? Твое лицо… твои глаза…
Она осеклась, и я поняла, что все очень плохо.
— Ей нужно к ангелам, - сказала Силенка, не отпуская моей руки. – К ангелам, и как можно скорее. Они все исправят, вот увидишь.
Я опустила голову. Когда разговаривают вот таким ласковым голосом, это может значить только одно. Все очень и очень плохо. Мои мысли кружились вокруг этих двух слов, как заевшая пластинка. Я повторяла их снова и снова, пока меня вели по поляне к Воротам, у которых нас никто не ждал.
В каждой книге есть такой эпизод. В моей тоже.
Я не смогла быть сильной.
Как только мы перешагнули порог Белого мира, я позволила себе потерять сознание.