Пока я подготавливала свою бортовую кухню для обслуживания первого класса, мои руки слегка дрожали. Все мое тело гудело от натянутых нервов, когда я доставала охлажденную бутылку шампанского из большого ящика со льдом со дна тележки со спиртными напитками. Я почувствовала присутствие моего лучшего друга, Стефана, раньше, чем услышала его, когда он вошел в занавешенное пространство кухни позади меня.
— Шоу начинается, Би, — бодро сказал он.
Я почувствовала, как он заправляет выбившиеся белокурые волосы обратно в мой гладкий пучок. Несмотря на его суету, я знала, с прической все в порядке. Поскольку мы покинули наш родной город Лас-Вегас на трансфере, который доставил нас от штаб-квартиры авиакомпании непосредственно к самолету. Это означало, что мы полностью обошли систему безопасности. А отсутствие металлоискателей означало наличие заколок-невидимок в моих волосах. А заколки-невидимки означали, что моя прическа будет гладкой, и светло-русые волосы будут выглядеть идеально.
Но Стефан любил беспокоиться обо мне. Он был самым ласковым человеком, которого я знала. И, конечно, только ему одному я позволяла дотрагиваться до меня, даже в непринужденной манере.
Он заработал это право, оставаясь на протяжении многих лет моим лучшим другом. Лучший друг и даже больше. Постоянный спутник, доверенное лицо, партнер, бывший сосед по комнате, и в настоящее время мой сосед. Он был также моим бессменным напарником по расписанию в полетах. Мы были неразлучны.
Были времена, когда казалось, что он был скорее продолжением меня, чем фактически отдельным человеком. Мы были так близки. Да, мы полностью зависели друг от друга, и у нас не возникал вопрос, чтобы осуществлять свою деятельность по-другому, потому что мы были партнерами в течение многих лет.
Не было никаких сомнений, что он был самым важным человеком в моей жизни. Когда я слышала слово семья, я думала только об одном человеке, и этим человеком был Стефан.
— У нас уже есть пятеро сидящих в первом классе. Где мой полетный лист? — спросил он.
Я без слов протянула ему бумажку. У меня был список пассажиров, вставленный в обложку моего кожаного меню. Я уже взглянула на него мельком. Это и послужило причиной того, что мои руки слегка дрожали. Других причин не было, чтобы я так нервничала. Я надеялась практически на пустой ночной перелет, с минимальным сервисом. Я думала, что единственным недостатком на этом рейсе будет отсутствие сна и необходимость бодрствовать.
— Ты должна сходить взглянуть на место 2D, — сказал Стефан с преувеличенным, мечтательным вздохом. Его заявление и этот мечтательный вздох были как раз в духе Стефана, но я хорошо знала причину, произошедших в нем изменений. С таким же успехом эта же причина вызывала некоторые очень нехарактерные реакции с моей стороны.
— Да, это мистер Кавендиш, — сказала я ровным голосом.
Его большие, изящные руки разгладили на плечах мой облегающий, темно-серый жилет от костюма.
— Ты произносишь его имя так, как будто знаешь его, — в его голосе звучал вопрос.
— Ммм-хмм, — я старалась изо всех сил остаться невозмутимой. — Он был на том чартерном рейсе на прошлой неделе, на котором я работала без тебя. Он встречался с генеральным директором. Мистер Кавендиш, важная персона, владелец отеля.
Стефан щелкнул пальцами у меня за спиной. Я, наконец, обернулась, взглянуть на него, приподняв брови.
Ясные голубые глаза, которые встретились с моими собственными, могли принадлежать моему брату, если бы я не была единственным ребенком. Собственно, со стороны можно было сказать, что у нас двоих присутствуют общие черты лица. Наши золотистые белокурые волосы были почти похожего оттенка, хотя его немного завивались. Они были искусно зачесаны назад и закрывали уши. Мы оба были высокими и худыми, хотя он превосходил меня на несколько дюймов. Даже мои каблуки не создавали большой разницы. Также наши черты лица относились больше к нордическому типу. Да, мы могли бы легко сойти за родных брата и сестру. И я, конечно, думала о нем, как о брате. Почти в течение десяти лет.
— Я слышал о нем! Этот мужик — миллиардер! Мелисса истечет от возбуждения, когда узнает. Мы вскоре увидим ее виляющую задницу, здесь в первом классе, как только она поймет, кто у нас здесь есть!
Я пыталась заглушить свой смех от наглядно нарисованной им картины. И, к сожалению, он был, вероятно, не так уж далек от истины.
Мелисса была одной из трех стюардесс, работающих в главном салоне 757[самолет Боинг-757 - прим.пер.]. Мы только начали наше новое расписание полетов с новым экипажем пассажирского салона. Мы со Стефаном всегда работали вместе в первом классе, так всегда составлялось наше расписание, но экипаж пассажирского салона менялся каждые несколько месяцев. Наш текущий график обслуживания рейсов был составлен на три месяца, и мы только начали знакомиться с нашими другими коллегами по полету. Впрочем, мы с ними отлично ладили.
Мелисса была самой шумной личностью из группы, и не понятно лучше это или хуже, от нее мы узнавали обо всем первыми. Она была одной из тех девочек, которые становились стюардессами, чтобы встречаться с мужчинами. Или, точнее говоря, встретить богатых мужчин. Она была новенькой в авиакомпании, поэтому должна была работать с большим количеством пассажиров в главном салоне. Или, как она сама называла заниматься «трущобными прогулками». Она жаждала мою позицию стюардессы в первом классе, или даже позицию Стефана, руководителя стюардесс и стюардов.
Мы со Стефаном начали карьеру в нашей небольшой компании четыре года назад сразу в бизнес-классе, и сейчас у нас за плечами был большой стаж работы, по сравнению с ней. Мелисса начала летать около шести месяцев назад, и это означало, что она не может даже претендовать на позицию в первом классе в течение этих шести месяцев. И после этого она еще полгода не сможет обслуживать пассажиров в первом классе.
Вместо этого, она будет работать по вызову, с совершенно хаотичным графиком, который не даст ей возможности что-то планировать. И когда она займет более устойчивую позицию, ей достанется наихудший вариант с короткими бессонными ночными перелетами и с остановкой в отелях прямо в аэропорту. И насколько я знала от потенциальных женихов, с которыми мне довелось пообщаться за свою жизнь, оба типа графика не способствовали планированию свиданий с обеспеченными кандидатами.
Мелиссе, по существу, посчастливилось попасть в наше расписание рейсов на ближайшие три месяца. Этот рейс считался престижным с регулярными еженедельными ночевками в Нью-Йорке. Мы останавливались в нашем лучшем отеле для экипажа, который был менее чем в двух кварталах от Центрального парка. Это рейс могла обслуживать команда, имеющая за плечами определенный стаж, поэтому мы были все удивлены, когда получили такого неопытного новичка. Но она по-прежнему жаловалась, часто указывая на то, что была просто создана для первого класса. Ее постоянные жалобы уже начинали утомлять всех.
Стефан успокаивающе сжал мое плечо, прежде чем отправиться в кабину экипажа для инструктажа с пилотами. Это была главная причина, почему Стефан принял пост руководителя, в то время как я заняла позицию на бортовой кухне первого класса. Я терпеть не могла иметь дело с летчиками. Стефан обращался с ними прекрасно, часто играя роль моего парня, когда они активизировались, начиная интересоваться мной на личном уровне. Половина людей, с которыми мы работали, думала, что мы были парой. Стефан не разубеждал. Это был его личный выбор, который он сделал давно, и одна я понимала его полностью. У него было трудное время, когда он ушел от своих родителей из-за того, что стал геем, и, держа свои предпочтения при себе, он сохранял свою безопасность.
Пробка бутылки шампанского выскочила быстро и незаметно, и я с отработанной легкостью заполнила пять фужеров. Я сделала несколько медленных, глубоких вдохов, чтобы успокоить свои нервы. Я привыкла справляться с беспокойством, поскольку имею склонность к тревоге, хотя и спрятала это чувство глубоко внутри. Я просто еще не привыкла к этому типу нервного напряжения, или это больше, чем напряжение. И причина этого сегодня была не связана с чертами моего характера, об этом я расскажу дальше.
Я выскочила из бортовой кухни с импульсом притворной самоуверенности. Если уж я могла удержать ровно полный поднос, заполненный напитками, на тридцати пяти тысячах футов, и на каблуках трех с половиной дюймов, с постоянной турбулентностью, то я, безусловно, должна была безукоризненно сервировать несколько бокалов, находясь на твердой земле.
Я чувствовала себя отлично — мои руки, нагруженные подносом, были тверды, а ноги устойчивы до тех пор, пока я не оторвала взгляд от пола и не взглянула в яркие бирюзовые глаза мистера Кавендиша.
Он пристально наблюдал за мной, что, казалось, стало его привычкой в наше очень краткое знакомство. Стройная, элегантная фигура мужчины расположилась, откинувшись в кремовом кожаном кресле, выражая повседневную скуку, которая отражалась в его глазах. Может, его напряженный пристальный взгляд так сильно нервировал меня? Возможно. Этот пристальный взгляд, казалось, приковал меня к месту. А может это могло быть связано с тем фактом, что он оказался, несомненно, самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо видела. А повидала я многих. Я обслуживала всех. От звезд мыльных сериалов и звезд кино до всевозможных моделей. Черт, даже Стефан был без сомнения с фактурой модели. Но этот мужчина был просто самым потрясающим человеком, на которого я бы положила глаз в свои двадцать три года.
И это была не единственная особенность, в частности, которая заставляла его так выделяться на общем фоне, хотя все в нем казалось безупречным. Возможно, это был его насыщенный золотистый цвет кожи, в сочетании с его темно-русыми песочного оттенка волосами, слегка задевающими воротник белоснежной сорочки. Волосы были светло-каштанового цвета, который находился где-то между светлым и каштановым оттенками, не останавливаясь ни на одном, ни на другом, но каким-то образом попадая в цветовой оттенок, который был гораздо очаровательнее. И его насыщенный загар подходящий серферу, или, как минимум, кому-то с темными волосами и глазами. Но его глаза не были темными. Они были ярко-бирюзовые и резко выделялись своим необычным цветом. И они так чертовски пронизывали... что было такое ощущение, как будто он узнал обо мне все, только взглянув, хотя в принципе он ничего не мог знать.
Когда я уставилась на него, застыв на месте, он ласково улыбнулся мне. Его губы выглядели такими мягкими, даже прелестными, обрамляя ровные белые зубы. Даже его нос был идеальным, прямым и привлекательным. Он был так потрясающе хорош собой. Я уже не в первый раз подумала, как несправедливо, одному мужчине быть таким убийственно красивым, и также стать миллиардером, не достигнув тридцати лет. Каждый, родившийся с такими привилегиями, был, конечно, в моем понимании ужасным человеком. Он, наверное, никогда не страдал в жизни. Ему, скорее всего, доставалось все так легко, что он уже был надменным и развратным, скучающим от вещей, которые остальные из нас стремились получить. Не было никаких внешних признаков этого, но как я могла их заметить, миную его ошеломляющий внешний вид, когда я так легко была сбита с толку его красотой?
Я быстро отбросила от себя эти мысли. Я понимала, что была несправедлива. Я ничего не знала об этом мужчине, и я, определенно, не могла судить плохо о его характере, основываясь на том, что я видела до сих пор. Я не знала, когда ожесточилось мое отношение к тем, кто родился с привилегиями. Мое собственное воспитание было непреклонным и жестоким, и я лично испытала глубокую бедность, но я не могла себе позволить иметь повод строго судить кого-то, кто был любезен со мной. Я постоянно говорила себе, что безнадежно тянуться к ним, но это не помогало. От этого вынужденного притяжение мне инстинктивно захотелось взбрыкнуть.
Я сглотнула, пытаясь промочить внезапно пересохшее горло.
— И снова здравствуйте, мистер Кавендиш, — я попробовала кивнуть на его вежливость, но как только я это сделала, мой поднос с напитками неустойчиво закачался.
Мистер Кавендиш двигался невероятно быстро, наполовину встав, чтобы удержать мой поднос через сиденье между нами. Я наблюдала с крайним ужасом, как брызги шампанского опустились на рукав его темно-серого пиджака. Этот костюм, несомненно, стоит дороже, чем я зарабатывала за месяц.
— Я так сожалею, мистер Кавендиш, — мой голос был срывающимся и тихим, и это меня волновало.
Он беспокойно провел свободной рукой по своим прямым, рыжеватым волосам. Шелковистые пряди, казалось, искусно обрамляли его лицо. Эти волосы принадлежали супермодели. Черт бы его побрал.
— Не извиняйтесь, Бьянка, — наставлял он меня бархатным глубоким голосом. Даже его голос был несправедливым. Меня передернуло при мысли, что он вспомнил мое имя.
Он галантно вернул равновесие моей руке и, в конечном счете, выпустил мой поднос, когда я сказала ему, что все под контролем.
Он отклонил мое предложение от бокала шампанского, а я запоздало вспомнила, что он не притрагивался ни к какому алкоголю.
— Просто немного воды, когда у вас появится возможность, — сказал он с теплой улыбкой.
Я закончила разносить шампанское пассажирам первого класса, их было всего пятеро, так что на это не потребовалось много времени.
Затем я поставила поднос на столешницу на кухне и вернулась забрать его пиджак, и собрать заказы.
Когда я приблизилась к мистеру Кавендишу снова, он пристально посмотрел, оторвавшись от своего телефона, и мой пульс участился, когда наши взгляды снова встретились.
— Я могу забрать ваш пиджак, мистер Кавендиш? — спросила я, затаив дыхание. — Я могла бы попытаться отчистить это шампанское, или просто повесить его, если вы позволите.
Он встал, сделав шаг в проход, чтобы снять пиджак. Он внезапно оказался так близко ко мне, что я ахнула. Я переборола свою реакцию на него, поскольку я гордилась собой и своим профессионализмом. А моя реакция на его близость была более чем, не профессиональной.
Я была высокого роста, около пяти с десятой долей футов без обуви, и в моей рабочей обуви, как сейчас, легко дотягивалась до шести и одной десятой. Но макушка моей головы пока доставала только до его носа. Похоже, он был со Стефаном одного роста, может быть, даже выше на дюйм. Я всегда чувствовала себя немного неловко с низкими мужчинами, но его рост, соответствующий чрезвычайно высоким мужчинам, производил обратный эффект. Он заставлял меня чувствовать себя женственной и маленькой. С одной стороны я наслаждалась этим ощущением, но с другой — была немного смущена.
Он снял с плеч прекрасно сшитый пиджак и протянул мне, оставшись в дорогой белой рубашке с бледно-голубым галстуком. Я окинула его взглядом, хотя он был подтянутым и элегантным, но при этом удивительно накачанным. У меня пересохло во рту, когда я увидела, перекатывающиеся мышцы под рубашкой.
— Пожалуйста, просто повесьте его, Бьянка, — мягко сказал он мне.
— Да, сэр, — пробормотала я, едва узнавая свой собственный голос.
Я закончила свое обычное обслуживание пассажиров в некотором оцепенении, с трудом заблокировав все тележки в бортовой кухне, прежде чем настало время снова предстать перед мистером Кавендишем, чтобы продемонстрировать ему меры безопасности.
Он внимательно наблюдал за мной, взгляд его ни на минуту не отрывался от моего лица. Я не совсем понимала его заинтересованность. Он смотрел на меня в упор, ни разу не отведя глаза. Я чувствовала его интерес ко мне. Чем он был вызван? У меня не было идей на этот счет. Обычно, когда мужчины западали на меня, их взгляды в большей степени скользили по всему моему телу, но никогда не были прикованы к моим глазам.
Моя демонстрация выглядела необычайно уродливой. Я так нервничала, что мне пришлось повозиться с его пряжкой ремня безопасности. Я направилась на свое место для взлета с чувством облегчения. Мне был необходим этот момент спокойствия, чтобы вернуть свое самообладание. Но это совсем не означало, чтобы я успокоюсь. Мое откидное сиденье почти идеально находилось напротив мистера Кавендиша. Мне пришлось сознательно прилагать усилия, чтобы не встречаться с его взглядом, пока самолет разгонялся по взлетной полосе и взлетал.

Стефан нежно сжал меня за руку, пока мы взлетали. Мы оба любили чувство взлета. Оно открывало нам новые возможности. Новые места. Новые приключения, оставляя все плохое позади. Я быстро и ласково ему улыбнулась, прежде чем выглянула в окно, находящееся у двери справа от меня, при этом полностью избегая смотреть на мистера Кавендиша.
Наконец, я украдкой бросила взгляд на него, и была сбита с толку тем, что увидела. Теперь он сидел неподвижно, словно статуя и его глаза стали ледяными. Я проследила за его взглядом, который был прикован к месту, где лежали наши со Стефаном руки, переплетенные на небольшом пространстве между нашими откидными сиденьями. Мне пришла мысль, что со стороны, это могло выглядеть, как будто мы были парой. Мы со Стефаном часто вели себя, как пара, я даже поощряла его в этом несколько раз. Но все наши близкие друзья и любовники Стефана думали, что мы и были парой. Но мне было неловко, что мистер Кавендиш может такое предположить. Даже это не могло объяснить его внезапно неприязненную манеру поведения. Ведь я едва знала этого мужчину.
Мы быстро достигли десяти тысяч футов. При двойном звонке, который указывал на нашу высоту, я встала и быстро начала готовить горячие полотенца, в то время как Стефан сделал свое обычное объявление. После он наклонился, прижавшись к моей спине, почти обнимая меня, и сказал мне на ухо:
— Не возражаешь, если я пойду помогу в общем салоне? — спросил он меня. — У них там полно пассажиров.
Я ответила ему озадаченным взглядом:
— Я пойду, после того как раздам горячие полотенца. Моя очередь, помнишь?
Это была наша привычная рутина дня, помогать в хвосте самолета, если салон первого класса был неполным, а основной салон был полностью забит. Нам, конечно, не нужно было вдвоем обслуживать пять пассажиров, которые, скорее всего, через какое-то время отключатся. Но последнее время он помогал в инструктаже, поэтому мы оба знали, что сейчас моя очередь идти в хвост.
Он просто поцеловал меня в макушку.
— Мне нужно поговорить с Джейком об отчете, о том инциденте, который произошел на прошлой неделе, он будет идти перед тележкой, и мы сможем пообщаться, пока будем работать вместе. Удачи тебе здесь, — и с этими словами он исчез. Я раздраженно вздохнула. На этот раз я на самом деле хотела работать там в хвосте. Это дало бы мне возможность передохнуть от мистера Прекрасного, сидящего в передних рядах самолета. Но я, конечно, не собиралась впадать в беспокойство по пустякам, так что я просто продолжила заниматься обычными делами.
Теперь мистер Кавендиш едва взглянул на меня, когда я раздавала горячие полотенца, и потом, когда собирала их. Почему это так сильно волнует меня? Я не хотела копаться слишком глубоко в своих мыслях.
Я приняла заказы на выпивку и быстро разнесла напитки по первому кругу. Пара на последнем ряду первого класса казалась сильно пьющими, но остальные просто попросили воды и были близки к тому, чтобы заснуть. Я была бы удивлена, если бы большинство из них не заснуло до того, когда я уже закончу свое короткое обслуживание.
Я покатила тележку, предлагая сыр, крекеры и соус из оливкового масла с базиликом. Мне понадобилось меньше пяти минут, чтобы обслужить весь салон. Мистер Кавендиш взял небольшую тарелку с сыром и воду, пара сзади взяла то же самое, но двое других откинули спинки своих кресел и заснули еще до того, как я вернулась обратно на бортовую кухню.
Когда я собирала тарелки, я с удивлением обнаружила, что даже пара, которые пили коктейли, заснула. Я неправильно подумала о них. Видимо, они относились к тому сорту людей, которые предпочитают «выпить в паре и заснуть». Я же с уверенностью предполагала, что они только начали накачиваться.
Мистер Кавендиш вдруг оказался единственным пассажиром, бодрствующим в моем салоне. Это казалось несколько странным, как будто мы были одни. Шторы надежно закрывали проход в основной салон, свет был приглушен, погружая в темноту весь самолет.
Он тихо работал на своем ноутбуке, настороженно посматривая и явно не собираясь спать. «Он будет работать всю ночь?» — задалась я вопросом. Я не могла представить его прибывшим в Нью-Йорк и не вздремнувшим. Он, похоже, работал круглосуточно. Время нашего рейса в пути было четыре часа и сорок три минуты, и сейчас была середина ночи. Что-то срочное должно было удерживать его, если он не мог немного поспать даже в полете.
Я приблизилась и наклонилась к нему, чтобы тихо поговорить, беспокоясь о других спящих пассажирах, хотя все они находились в задней части салона, а он был почти спереди.
— Вам что-нибудь еще нужно, сэр?
Впервые с тех пор, как мы взлетели, он уделил мне все свое внимание.
— Могу я тебя кое о чем спросить, Бьянка? — спросил он заботливым вкрадчивым тоном.
Я вопросительно подняла брови:
— Да, сэр. Чем я могу вам помочь?
Он вздохнул, указывая на пустое место рядом с ним.
— Ты можешь посидеть хотя бы минуту, чтобы поговорить?
Я с тревогой огляделась, не зная, что делать с его просьбой. Казалось непрофессиональным сесть рядом с ним, но с другой стороны он попросил, и, похоже, он был единственным, кто мог увидеть, что я приняла его приглашение.
— Сядь, Бьянка. Плевать на остальных.
Мне понравилось, как он произнес мое имя. Непонятно почему, но что-то в его тоне звучало почти интимно.
Я сделала глубокий вдох и все-таки решилась просто сесть с ним рядом. Я слегка наклонилась в его сторону, мои руки легли на колени, одергивая юбку вниз и нервно разглаживая темно-серую ткань.
— Вы со Стефаном вместе? — спросил он откровенно, когда я, наконец, взглянула на него. Я просто ошеломленно моргнула. Я не ожидала такого вопроса, выраженного так прямо. Но я догадалась, что такие занятые мужчины, которые не могут даже вздремнуть в самолете, не относятся к типу, чтобы ходить вокруг да около.
— Нет, сэр, — ответила я, прежде чем я действительно подумала об этом. — Мы лучшие друзья, у нас платонические отношения.
«Зачем я говорю ему это?» — спрашивала я себя после того, как слова слетели с моих уст.
Я наблюдала со страстным увлечением, как одна из его изящных рук потянулась прямо ко мне, и длинные пальцы слегка обхватили мое левое запястье. Я посмотрела ему в лицо, он улыбался. Моя грудь так сильно поднималась и опускалась, что даже я краем глаза увидела это движение. У меня была слишком большая грудь, которая, на мой критический взгляд, заставляла меня выглядеть непропорциональной. И вдруг я ясно поняла, что очень хорошо видно, как поднимаются и опускаются мои тяжелые груди. Мои соски приятно напряглись, я задержала дыхание.
Как будто он прочитал мои мысли, и его взгляд впервые прошелся по моей груди, когда я обратила на это внимание. Некоторые мужчины только и делали, что смотрели или говорили о моей груди, до сих пор он был полной противоположностью, и я находила это занятным.
Он протянул руку к моему тонкому галстуку похожему на мужской, покоящемуся между моих грудей, и слегка пробежался вниз пальцем по нему. Глубокий рокочущий звук вырвался из его горла, затем он быстро убрал руку.
Он тихо откашлялся.
— Ты встречаешься с кем-нибудь? — наконец, спросил он, вглядываясь в мои глаза.
Я закусила нижнюю губу и покачала головой. Его внимательный взгляд перешел на мой рот, находившийся в движении. Он смотрел на меня, настойчиво изучая, и я была не в силах отвернуться от него.
— Хорошо, — сказал он.
«Это действительно происходит?» — ошеломленно думала я.
— Я предполагаю, что тебе нужно будет вздремнуть, когда ты доберешься до своего отеля. Во сколько ты проснешься?
Господи, он был таким прямолинейным. Так непривычно. Казалось, он просто вышибал меня из обычного состояния. Я обычно старалась ненавязчиво отвергнуть мужчин, прежде чем они смогли бы напрямую спросить меня. Такая тактика всегда хорошо мне помогала. Меня это спасало от неловкости, а у них не затрагивалась гордость. Но, похоже, я не смогу использовать свою тактику с мистером Кавендишем. Он задал мне вопрос, и я вынуждена ответить на него правдиво.
— Обычно я сплю около четырех часов, так я буду в состоянии заснуть ночью. У нас ранний рейс в Лас-Вегас в субботу утром. Если бы я спала дольше, то не смогла бы заснуть ночью.
Он сделал быстрые расчеты в уме, потом спросил.
— Итак, в полдень?
Я кивнула, удивляясь, почему я до сих пор не объяснила, что никуда с ним не пойду. И не собираюсь делать ничего, что он задумал.
— Я пришлю машину, чтобы забрать тебя на ланч, — сказал он мне. Итак, он не собирался спрашивать меня, согласна ли я. Он, по-видимому, собирался приказывать мне. Почему я с таким трудом подбирала слова, чтобы сказать ему «нет»? — Мы с тобой должны поговорить, — продолжил он. — У меня есть к тебе предложение.
Слово «предложение» подозрительным ударило по моим ушам и сразу же полностью меня отрезвило. В результате я покачала головой, стимулируя саму себя вернуться в нормальное состояние.
— Нет, мистер Кавендиш. Я польщена, что вы... в некотором роде интересуетесь мной. Но мне придется вежливо отказать вам. Я не хожу на свидания.
Он прищурился, явно опешив. Он на минуту замолчал, прежде чем произнес снова:
— Свидание? Это не совсем то, что я имел в виду.
«Это хорошо, — сказала я себе, успокаивая свое побитое эго. — Конечно, он не захотел бы со мной встречаться». Он, наверное, встречается только с бесполезными светскими львицами, которые и дня не работали в своей жизни. Теперь я хотела, чтобы он продолжил свои объяснения, хотя была уверена, что это убьет каждую унцию нежелательного интереса, который я испытывала к нему.
— Тогда что же вы имели в виду? — спросила я его, мой голос зазвучал холоднее.
Его взгляд стал вдруг горячим, и его палец снова пробежался вниз по моему тонкому галстуку. От возбуждения я должна была посмотреть вниз и убедиться, что мои отвердевшие соски не просматривались через мою рубашку и жилет.
— Я думаю, что мы с тобой очень подходим друг другу. На самом деле, я уверен в этом. Приходи сегодня пообедать со мной, и я покажу тебе. Если ты все равно не заинтересуешься, я обещаю, что оставлю тебя в покое. Но я также обещаю, что сделаю все, чтобы тебя заинтересовать. Я буду прекрасно относиться к тебе, Бьянка. Я очень щедрый мужчина…
Я подняла свободную руку, с меня было довольно этого разговора. Я чувствовала себя немного больной, но больше возбужденной, и это сочетание беспокоило меня.
— Пожалуйста, хватит, — сказала я ему сухо. — Я не заинтересована в любом из ваших предложений, поверьте мне. Я не знаю, почему у вас сложилось такое впечатление, что вы подумали, будто я продамся вам, но я не отношусь к виду охотниц за приданным. Мне не нужна ваша щедрость. Я ничего от вас не хочу. У нас есть девушка, которая работает на спине, кажется, она больше в вашем стиле. Я передам ей ваше предложение, если вам так тяжело, что вы предлагаете деньги случайным женщинам. Или что, черт возьми, вы предлагали. Но я могу с уверенностью сказать, что я не та девушка, которую вы ищете.
Я попыталась встать, но он не выпустил мое запястье. Я села назад в кресло, глядя на руку, которая удерживала меня в плену.
— Это не то, что я имел в виду, Бьянка. Я не хочу, чтобы это звучало так... неделикатно. Но я очень сильно пленен тобой, и я бы очень хотел сделать что-нибудь из этого, — он улыбнулся мне со смесью очарования и тепла, становясь почти неотразимым. — Пообедай со мной, и мы сможем обсудить это подробно, в приватной обстановке, — он выпустил мое запястье, когда закончил говорить.
— Нет, благодарю вас, мистер Кавендиш, — я спокойно встала и направилась на кухню, хладнокровно закрыв занавес позади себя.
Я сделала, ведя счет, нескольких глубоких вдохов, просто пытаясь взять под контроль свое беспокойство, когда он устремился за мной.
Я открыла рот, чтобы сказать ему еще раз «нет», но он поцеловал меня. Это был голодный, отчаянный поцелуй, и я никогда не испытывала ничего подобного прежде. Пожалуй, это стало причиной, почему я не поняла, как реагировать. Я просто стояла там, и каждая часть моего тела одеревенела, за исключением моих губ, которые смягчились автоматически, когда он прикоснулся своим красивым ртом. Это было так нечестно, даже слишком, это был невероятно пьянящий поцелуй. «Он, вероятно, хорош абсолютно во всем», — думала я с возрастающей тревогой. Его язык устремился в мой рот, и я тихо застонала, злясь на себя.
— Соси мой язык, — грубо приказал он мне, когда оторвался от меня для вздоха, шокировав меня. Я бы никогда не сделала этого. Но я подчинилась ему, даже не спрашивая себя, начиная сосать осторожно, а затем сильнее. Он застонал и медленно прижался ко мне. Я остро чувствовала его, и мое тело стало более чувствительным, чем я когда-либо могла вспомнить. Его эрекция очень очевидно вжималась в мой живот, и я оторвалась от него, чтобы прийти в себя.
— Прикоснись ко мне, — приказал он, и я, наконец, взглянула на него.
Я с трудом сглотнула.
— Где? — спросила я озабоченным и сиплым голосом.
— К груди и животу. Дотронься во всех местах, где бы ты хотела, чтобы прикоснулись к тебе.
Я повиновалась, обхватывая и массируя податливую плоть вокруг его сосков, как если бы это были груди. Я наблюдала за его ртом, он облизал губы, кивнув мне продолжать. Я провела рукой вниз по мышцам его пресса. Он был полностью слеплен из мышц. Я слегка коснулась его рук, и они оказались гораздо крупнее и мускулистее, чем я вначале предполагала. На первый взгляд он выглядел настолько элегантным, что трудно было предположить, что за его изяществом может скрываться такое строение. Он должен был работать над телом по несколько часов каждый день, чтобы достичь такого результата. Это было настолько пугающим. И так невероятно возбуждающим.
Он расстегнул пуговицы на груди и животе.
— Прикоснись к моей коже, — небрежно приказал он. Какая-то часть меня повиновалась, ой, черт, я не могла поверить, что делаю это. Но это было настолько естественным — просто делать то, что он просил. В этом было что-то правильное. Я попыталась подлезть обеими руками под его рубашку, и он легко вытащил ее. Я провела пальцами по его твердой, горячей коже. У него не было волос на теле, и я задалась вопросом, не удаляет ли он их воском. Его кожа была такой гладкой.
Он поцеловал мою руку, которую до сих пор сжимал, решительно поместив ее назад на плечо. Я наблюдала, как моя рука блуждает по его телу, направляясь прямо в пах. Я внезапно сжала его сквозь брюки, и он застонал, быстро убирая мою руку прочь. Он широко улыбнулся, но это походило больше на улыбку страдания, показывающую белые зубы.
— Не здесь. Еще нет. В первый раз я хочу тебя в своей постели.
Он отступил назад, увеличив безопасную дистанцию между нами. Быстро застегнул рубашку и оправил свою одежду, наблюдая за мной. Он вытащил свой телефон.
— Дай мне свой номер, — сказал он мне.
Я внутренне встряхнулась. Что я здесь делаю? Я не хотела связываться с ним. Я знала это абсолютно точно. В данный момент я не ощущала себя настолько уверенной в собственных силах.
В ответ я покачала головой.
— Нет, — сказала я твердо.
Его искренне удивил мой ответ, а затем он развеселился, что меня и разозлило.
Я попятилась, пока моя задница не вжалась в дверь самолета.
— Мне не интересно, — мой тон был уверенным.
Он засунул руки в карманы, небрежно опершись о кухонную стойку, проведя языком по губам. «Он в восторге от этого», — подумала я, с немалым количеством возмущения. Мысль, что кто-то сказал «нет», была так непривычна для него, что его это просто забавляло. Его голос был переполнен радостью, когда он снова заговорил.
— Как насчет кофе? Это ведь вполне нейтрально? Дай мне свой номер, и мы выпьем кофе.
Я отрицательно покачала головой.
— Нет, спасибо, — я махнула рукой на пространство между нами. — Я не занимаюсь такого рода вещами. Они меня просто не интересуют.
В углу его рта появилась язвительная ухмылка. Его глаза наблюдали за моей вздымающейся и опускающейся от волнения грудью. Я, наконец, опустила взгляд на грудь, и мне стало обидно видеть, что мои затвердевшие соски четко выступали даже через три слоя ткани.
— Всякий раз, когда ты будешь мне лгать, Бьянка, я буду перекидывать тебя через колено, — его голос звучал тихо, но угрожающе.
На мгновение произошло короткое замыкание в моем мозгу, у меня отвисла челюсть. Он шутит. Так ведь? Все мое тело напряглось от его комментария, и я знала, что это связано больше с желанием, чем с тревогой, которая прошлась шокирующей дрожью по моему телу.
— Видишь ли. Я не собираюсь втягиваться ни во что подобное, поскольку мы точно не подходим друг другу.
Он провел длинным пальцем вниз по собственному галстуку так же, как он это делал с моим.
— Я не уверен, это была ложь, или ты просто не знаешь, каким приятным «подобное» может быть. Или как хорошо ты подходишь для этого. Я могу тебе показать. Я с удовольствием покажу тебе. Когда я закончу с тобой, то буду знать твой организм лучше, чем ты сама, и ты будешь умолять меня продолжить. Каждый сантиметр твоего тела подчинится мне, даже если ты отвергнешь меня. Ты можешь честно сказать мне, что мысль о подчинении в моей постели не делает тебя влажной?
От этого вопроса мои ноги сжались вместе, и мое предательское тело не могло поколебать мою решимость. Он явно знал, что нужно делать, знал, какую кнопку нажать, знал, как контролировать мою сексуальность. Но это было именно то, что мне не было нужно. Разве не так?
Казалось, он читает мои мысли, или, более вероятно, выражение моего лица. Он усмехнулся.
— Я имел в виду отшлепать, Бьянка. И подчинение. Ты научишься очень быстро понимать, что я всегда имею в виду то, что говорю.
— Пожалуйста, покиньте мою кухню, мистер Кавендиш. Я не изменю свое мнение.
Он вытащил свой бумажник, не глядя в мою сторону, и вынул визитную карточку. Он прикоснулся ею к моей щеке, легко пробежавшись вниз до моего подбородка, затем по моей шее. Я вздрогнула, когда он добрался до моей ключицы. На моей жилетке был маленький кармашек, прямо над моей грудью, он засунул карточку в этот карман.
— С обратной стороны номер моего мобильного. Я был бы рад услышать тебя. В любое время дня или ночи.
Я просто неподвижно ждала, пока он все же покинет бортовую кухню и вернется на свое место.
Я все еще продолжала стоять, пытаясь глубоко и успокаивающе дышать, когда ко мне присоединился Стефан, спустя добрых тридцать минут.
Он с любопытством разглядывал меня, задернув занавес.
— С тобой все в порядке, Лютик? — спросил он меня с большой осторожностью. Я улыбнулась на смешную кличку, которую он дал мне в четырнадцать лет, когда мы стремительно росли. Она всегда заставляла меня улыбаться, вот почему он использовал ее.
Я кивнула. Я хотела рассказать ему о полном фиаско мистера Прекрасного, но потом. Или даже на этой неделе.
— Что ты думаешь о мистере Кавендише? – ненавязчиво спросил он, даже наивно. Слишком наивно.
Мои глаза сузились, и я посмотрела на него.
— Ты разговаривал с ним?
Он мотнул немного уклончиво головой с короткой стрижкой. Но он всегда так делал, когда ответ был положительным.
— Я думаю, что он пылко влюблен в тебя. Он о чем-то попросил тебя или было еще что-то?
Я просто пристально смотрела на него.
— Что же он сказал тебе?
— Ты не собираешься идти с ним? — выпалил он.
— Конечно, нет. Ты же знаешь, я не хожу на свидания. Почему тебя это интересует?
Он пожал плечами, все еще глядя слишком наивно.
— Ты должна когда-то начать, Лютик. Молодая, красивая женщина не может просто «не ходить на свидания» долгое время. И я не вижу никого лучше, чем этот парень. У меня сложилось о нем хорошее впечатление. — Он махнул рукой в направлении мистера Кавендиша.
Я наставила на него палец.
— Мы не будем делать это снова. Не всем в мире нужны свидания. Я не вмешиваюсь в твой выбор по жизни. Ты не можешь вмешиваться в мой.
Он поднял обе руки, сдаваясь.
— Просто маленький дружеский совет, Би. Оставим этот разговор. Ты знаешь, я не могу терпеть, когда ты злишься на меня.
Я была более чем счастлива, прекратить этот разговор. Он крепко обнял меня.
— Люблю тебя, Би, — пробормотал он в мои волосы. Это был его простой способ быть ласковым. Так он проявлял любовь и искал утешения. Это был не мой путь. Ни с кем, кроме него.
Я обхватила его руками.
— Тоже люблю тебя, Стеф, — пробормотала я в ответ.
Оставшаяся часть полета прошла медленно, как я и предполагала. Обслуживание ночных рейсов не входило в список моих фаворитов. Мне нравилось оставаться постоянно занятой. Все эти рейсы были всего лишь, чтобы убить время. Даже мистер Кавендиш дремал, когда я проверяла свой салон. Я долго наблюдала за ним спящим. Наблюдать за таким неугомонным мужчиной в состоянии покоя было увлекательно. Он даже во сне был слишком красив, его лицо было полностью расслабленным. Его длинные, густые, темные ресницы отбрасывали тень на лицо даже в полной темноте. Я бы наблюдала за ним спящим всю ночь. Я фактически призналась в этом сама себе, хотя мне это и не понравилось. И мне очень сильно хотелось прикоснуться к нему. Прядь волос упала ему на щеку. Я хотела убрать ее и попробовать на ощупь. С большим сожалением я перечисляла все части его тела, к которым я хотела бы прикоснуться, но никогда не позволю себе это сделать. Момент был упущен, и я была полна решимости двигаться дальше. Я встряхнулась от своих нелепых грез, и поняла, что наступило время подготовить салон для посадки.
Я позволила себе посмотреть на него снова, когда мы заняли свои места, готовясь приземлиться. Он все еще дремал, и я не могла заставить себя отвести взгляд, даже когда его глаза открылись, и он, моргнув, проснулся сбитый с толку. Его взгляд быстро нашел меня, окончательно проснувшись. Он встретился с моим пристальным взглядом и прищурился. Я сдерживалась, пытаясь сохранить свое лицо нейтральным, хотя он в упор уставился на меня. В конце концов я нарушила наш поединок взглядов, посмотрев на Стефана, а не на него. Он внимательно изучал меня, его взгляд был странным.
— Он тебе нравится, — прошептал он мне, делая ударение на каждом слове.
— Нет, — только и сказала я в ответ.

Мистер Прекрасный

Я проснулась от звука будильника с еще меньшим воодушевлением, чем обычно. На протяжения четырех часов я переворачивалась с боку на бок. Попыталась поспать хотя бы до восьми часов вечера. Но мне не удалось. Я поняла, что к концу вечера буду валиться с ног. Я была в совершенно мрачном расположении духа, когда направилась в ванную номера отеля.
— Мы собираемся пойти на тренировку? — крикнул мне Стефан из своей комнаты, когда я вернулась.
Как и обычно, у нас был смежный номер. Мы останавливались в этом отеле довольно часто, и достаточно хорошо знали персонал за стойкой регистрации, который всегда предоставлял нам наш любимый номер. Мы просто держали дверь между нашими номерами открытой. Мы были соседями по комнате в течение многих лет и только недавно в качестве альтернативы стали соседями по жилью на основе согласованной спокойной договоренности. Мы оба находили успокоение в обществе друг друга.
Мой единственный ответ был невежливое ворчание. Он засмеялся.
— То, что ты не хочешь делать больше всего, это то, что ты определенно должна сделать, — сказал он мне.
Я пренебрежительно фыркнула на него, и он засмеялся громче.
Спустя минуту он вошел в мою комнату, уже одетый в спортивную одежду и держащий стаканчик кофе из моего любимого кафе за углом. Я мгновенно наградила его радостными возгласами.
Он улыбнулся мне, приподняв брови.
— Означает ли это, что ты передумала? Большой мокко с сиропом, без взбитых сливок, и чуть-чуть эспрессо, — он подробно описал мой заказ, хотя не должен был. Я поняла, что там находится, как только увидела этот стаканчик.
Я усмехнулась.
— Ты самый лучший.
— Это факт, — согласился он.
Мы тренировались в течение часа. Тренажерный зал в отеле был крошечный и непримечательный, только одна беговая дорожка, один эллиптический тренажер, один велотренажер, и несколько свободных весов. Я застряла на эллиптическом тренажере на целый час, а Стефан в это время порхал вокруг велосипеда, беговой дорожки, и полчаса посвятил поднятию тяжестей. Это были его обычные тренировки, а я наблюдала за ним, чувствовала себя отлично, слушая музыку на моем телефоне и занимаясь на тренажерах.
Стефан оказался прав. У меня был такой соблазн пропустить тренировку сегодня, но в конечном итоге она оказалась мне просто необходимой. Я стала лучше ощущать окружающий мир после того, как мы закончили.
Мы быстро схватили сэндвичи на ланч. Это был прекрасный день поздней весны в Нью—Йорке, и я наслаждалась нашей прогулкой по оживленной улице.
— Хочешь поесть в парке? — спросила я Стефана, когда мы стояли в очереди переполненного магазинчика.
Он кивнул.
— Конечно. Типа пикник.
Но мы не ели в стиле пикника. Вместо этого, мы решили, найти пустую скамейку, чтобы сидеть и наблюдать за окружающими людьми, поедая наш ланч.
— Что ты собираешься надеть в бар? – спросил Стефан между большими укусами.
Мы быстро ели, как будто боялись, что еда исчезнет, если ее быстро не проглотить. Мы оба ели, как голодные беспризорники, не прилагая никаких усилий, чтобы остановиться. Наедине мы никогда не утруждали себя разнообразной едой. Нам нечего было скрывать друг от друга. Это была одна из причин, по которой мы были, черт возьми, почти неразлучны.
— Йаненаю, — произнесла я с набитым ртом. Я сглотнула, наполняя рот большим глотком воды из бутылки, которую я носила с собой почти постоянно, чтобы сэкономить деньги на воду.
— Я не знаю, — более четко произнесла я. — На улице приятно и тепло, поэтому, возможно, я надену шорты и блузку. Не хочу наряжаться, но при этом не хочу выглядеть обычно в то время, как все остальные будут нарядными, — я указала на удобную серую тренировочную футболку, черные короткие шорты и неоново-зеленые кроссовки, в которых была одета. — Я хотела бы одеть это. Но ты изведешь меня своими упреками, поэтому я постараюсь выглядеть более или менее прилично.
— А ты поможешь мне выбрать одежду. Я хочу выглядеть по-настоящему горячо сегодня вечером. Мне кажется, я готов спросить Мелвина в этот раз, — сказал Стефан. Я улыбнулась. Он говорил то же самое, в течение последних трех недель, но я просто согласно кивнула.
Мы вернулись в наш номер, чтобы принять душ и подготовиться к предстоящему вечеру. Мы дружески болтали, пока одевались.
Я выбрала черные с отворотами плиссированные шорты и черно-белую блузку без рукавов с цветочным гофрированным воротником. Этот наряд понравился мне больше всего. Он был комфортным и женственным. Сережки, правильные туфли, и это выглядело достаточно модно, хотя не было ничего особенно. Добавьте удобные туфли, и вуаля, готово, и при этом вы не выглядите безвкусно.
На сегодняшний вечер я выбрала босоножки с небольшим каблуком. Взяла серебряные кольца из небольшой сумочки с украшениями, которую всегда возила с собой. Я оставила свои волосы распущенными. Они свисали до середины моей спины прямыми прядями.
Я быстро нанесла макияж: только подкрасилась тушью для ресниц и добавила немного нежно-розового блеска для губ. Я первая закончила приготовления, похоже, не особо беспокоясь о своем внешнем виде. Я сидела на кровати Стефана и терпеливо наблюдала за ним, пока он примерял все, что привез с собой.
Мы, наконец, остановились на подходящем бледно-сером поло с сине-серыми клетчатыми шортами, которые очень привлекательно на нем смотрелись на его стройных бедрах. Он часто принимал вид «одетого с иголочки», и мне казалось, что это именно его стиль. Теперь своим видом он походил на живого «Аберкромби» вперемежку с «Фитчем». Я сказала ему об этом. Он отшутился от этого, но я поняла, что остался доволен моим сравнением, хотя это была чистая правда.
Мы попали в бар около четырех часов вечера, но там уже толпился народ. Бар не относился к разряду высшего класса: обычный старомодный ирландский паб с несколькими караоке-вечерами в неделю, но он находился в самом сердце Манхэттена, также это был вечер пятницы, поэтому я ничуть не удивилась, когда увидела толпу.
За счет обаяния Стефана, в течение минуты мы получили места в баре, где работал Мелвин. Я не сомневалась, что он их получит. У Стефана было редкое сочетание шарма и харизмы, которые, казалось, заставляли всё работать на него. Большинство людей в этом месте никогда не найдут свободное место на вечер из-за переполненности.
Мы тепло поприветствовали Мелвина, и он, казалось, искренне был рад увидеть нас. Особенно Стефана, хотя и ко мне он был очень добр. Я всегда уходила, чтобы Стефан попытался подружиться с кем-то, кто его заинтересовал. Он был моей единственной семьей, и для меня это было важно, потому что я ни с кем больше не дружила, а для него это было значимым.
Я догадывалась, что Мелвин был примерно нашего возраста, в районе двадцати с небольшим. Он просто не доставал до шести футов в росте, был очень статным, почти хрупким. Я не смогла угадать его расу, видно, что много намешено. Его кожа была натурального бледно-кофейного оттенка, бледно-зеленые глаза и очень коротко подстриженные черные волосы. Он был очень привлекательным со своей очаровательной улыбкой. У Стефана отличный вкус, подумала я.
— Что я могу сделать для вас? — Мелвину пришлось немного повысить голос, чтобы его услышали через растущую толпу. Я прикусила губу, глядя на Стефана. Я не употребляла алкоголь так долго, что у меня не было никаких мыслей на этот счет. Стефан только пожал плечами и подмигнул Мелвину. Ух ты, это было смело с его стороны. Мелвин покраснел и застенчиво улыбнулся в ответ.
— Удиви нас. Что-нибудь с ликером, — сказал игриво Стефан.
Мелвин улыбнулся.
— Шоты или коктейли?
— По одному каждого. Сделай нам свои любимые, — объявила я. Он ушел, счастливо насвистывая, чтобы выполнить наш заказ.
Я отвлеклась на звук, какого-то фальшивого пения. Мы сидели достаточно далеко от сцены, чтобы не быть оглушенными музыкой, но довольно близко, чтобы превосходно наблюдать за происходящим. Так было всегда, где появлялся Стефан. Он всегда занимал первые места, очаровывая своей внешностью.
— Они так рано начали караоке? — удивленно спросила я Стефана.
Он пожал плечами.
— Думаю, да. Хотя это, кажется, ужасно рано. Они должны позволить нам выпить побольше, прежде чем мы начнем слушать.
Я согласилась рассмеявшись.
Мелвин быстро вернулся, с готовой выпивкой. Он поставил перед каждым из нас по «Пом-тини», который выглядел достаточно великолепно, и я решила, что это не позволит мне опьянеть. Он также принес нам шоты, которые назвал «Серфёр под воздействием наркоты». Я никогда не слышал о таком. Я понюхала и сморщила нос. Запах был слишком сильный.
— Что это? — спросила я у него.
— «Егермейстер» с ананасовым соком и кокосовым ромом. Поверьте мне, вам понравится.
Стефан ухмыльнулся.
— Я тебе доверяю, — заявил он, и опрокинул стопку. Он ахнул, когда жидкость побежала вниз по горлу. — Черт, классно.
Я опрокинула свой шот. Поскольку я была заинтригована, то был только один способ узнать, что в нем, выпить так же быстро. Они были правы, это было очень даже хорошо, и я почти тут же ощутила неясный гул, разнесшийся по телу. Отличноооооо, подумала я. Мне нужно слегка замедлиться. Даже один шот оказался шоком для моего организма после довольно долгого перерыва. Хотя эта стопка и содержала адову силу.
Мелвин, не спрашивая, принес каждому из нас по стакану воды со льдом, потом направился обслуживать растущую толпу. Стефан, вероятно, останется здесь до поздней ночи, потому что надеется получить больше внимания от Мелвина. С каждой секундой в баре становилось все более многолюдно.
Мелвин был очень занят, но ему все-таки удавалось останавливаться возле нас, обмениваясь короткими репликами со Стефаном каждые несколько минут, и я восприняла это как обнадеживающий знак. Он определенно проявлял к Стефану особое внимание, выходящее за рамки просто дружеского. Я прикончила мой первый «Пом-тини» слишком быстро.
— Черт, слишком крошечный бокал мартини, — пробормотала я Стефану, и мой голос прозвучал громче, чем я предполагала. Ага, мне определенно необходимо пить помедленней. Стефан рассмеялся мне в лицо, заканчивая свой.
Мелвин сразу же поставил перед нами новые бокалы для мартини и шоты. Ладно, мы определенно получали специальное обслуживание. Он указал на нас пальцем.
— Следующий раунд для вас будет новым сюрпризом, — он подмигнул Стефану, когда уходил. Я широко улыбнулась своему другу. Он улыбнулся мне в ответ. Он был такой счастливый, я давно не видела его таким, и мое настроение заметно улучшилось, когда я заметила, что ему нравится происходящее. В основном, он был зациклен на своем бывшем, с которым расстался год назад, и сейчас для меня было облегчением наблюдать, что он, наконец-то, решил двигаться дальше.
— Нам лучше выпить это быстро. Я хочу получить сюрприз, — подначивал меня Стефан.
Я рассмеялась и взяла шот. Медленно опрокинула его. Я тоже хотела получить наш следующий сюрприз. Стефан и я безрассудно приближались к финишу «Пом-тини». Смеясь, я указала на него, когда закончила свой на секунду раньше.
— Я выиграла, — сказала я.
Как раз вовремя. Мелвин поставил новые шоты и коктейли перед нами, как только Стефан опустил пустой бокал на стойку.
— Камикадзе, и «Раззл-тини», — сказал он нам, сильно жестикулируя, пытаясь перекричать группу из трех человек, которые пели «Moves Like Jagger» со сцены. Я поблагодарила его. Стефан сделал то же самое, пожав руку Мелвина, когда тот задержался. Это был удивительно смелый шаг для Стефана. Мелвин покраснел, улыбаясь ему, и отправился обслуживать других клиентов.
Глядя на Стефана, я практически светилась лучезарной улыбкой.
— Он тааакой интересный. Ты знаешь это, правда ведь? — спросила я у него.
Он кивнул, выглядя вдруг застенчивым, но очень довольным.
— Да, теперь я уверен в нем.
Это произошло незадолго до того, как стали появляться члены нашего экипажа. Брэнда появилась первой. Я думаю, она женщина средних лет, где то в районе сорока пяти. Я видела ее меньше всего из нашего экипажа, так как она работала в хвосте самолета на бортовой кухне, а я — в начале, за кабиной пилотов, но на вид она, казалась, очень приятной. Я подумала, что мы могли бы легко стать друзьями, если бы провели немного времени вместе. Улыбаясь, она подошла к нам.
У нее были коротко подстриженные темно-каштановые волосы, которые красиво украшали ее черты лица. Она была среднего телосложения и очень хорошенькой. Я знала, что она была замужем, и у нее есть ребенок-подросток, но не знала всех подробностей. Я сказала себе, позже расспросить о ее семье поподробнее. Казалось, что она хорошая мама, у нее были добрые глаза и потрясающее спокойствие.
Мы встретили ее немного более громко и бурно, чем обычно, и она засмеялась.
— Вы, ребята, уже какое-то время зависаете здесь, да?
Стефан настоял, чтобы она заняла его стул, и поблагодарив его, она так и сделала, улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
— Он — истинный джентльмен, таких осталось немного, — сказала она мне. Я понимала, что, скорее всего, она предполагала, что мы были парой, и я не стала ее поправлять.
В течение пяти минут, Стефан занял место по другую сторону от меня. Я захихикала.
— Как тебе всегда это удается? — спросила я, повернувшись в его новую сторону.
Он приподнял изогнутые брови.
— Ты же знаешь меня лучше, чем кто-либо, Би. Я мошенничал, пока был ребенком. Уговорить кого-то освободить место в баре — это детская игра.
Мелисса показалась следующей и, посмотрев по сторонам со скучающим взглядом, направилась к нам. Наверное, высматривает капитана Питера, подумала я.
Она была в наилучшей форме, одетая в белую микро-мини-юбку и облегающий розовый топ, который контрастировал с ее темно-рыжими волосами. Топ был настолько тонким, что я могла сразу же сказать две вещи: ее сиськи были искусственные, и на ней не было бюстгальтера.
Скорее всего ее рост был не больше пяти футов, но она попробовала увеличить его для сегодняшнего вечера. Ее белые, украшенные стразами, шпильки легко увеличили ее рост на пять дюймов. Она прекрасно управлялась с ними, скользя через толпу, как будто носила такие каблуки каждый день. Хотя я знала, что она так и делала. На лицо она наложила существенный слой косметики, губы были ярко-красными, а ресницы были настолько густыми и черными, что смотрелись так, будто вы видели перед собой старомодную картинку "пин ап" модели. Она была очень хорошенькая. Но ей не хватало вкуса, потому что на данный момент, она приложила много усилий, чтобы отклониться от понятия «хорошо выглядеть».
— Эй, ребята, — сказала она без улыбки. Это походило на то, будто она не хотела тратить на нас свою улыбку.
— Эй, — ответила я. Брэнда и Стефан тоже ее поприветствовали. Я обратила внимание, что Стефан не предложил ей свой стул. Я знала, она действовала ему на нервы. Она точно не относилась к упорным работягам, но, возможно, предполагала, что имеет больше привилегий, чем другие люди. Это были два качества, отрицательное отношение, к которому связывало его и меня.
Следующими появились пилоты. Они пришли вместе. Я не была уверена, что смогу узнать любого из них без формы. Я поняла об их прибытии, потому что лицо Мелиссы вдруг стало очень оживленным. Стефан и я перебросились короткими взглядами, заостряя внимание на ней.
Мы все поприветствовали их, и Мелиссе удалось усесться на освободившееся сиденье рядом с Брэндой. Капитан Питер практически приклеился к спинке ее стула. Я старалась не пялиться. Эти двое не вели тонкую игру. Они явно предполагали закончить ночь вместе.
Мои глаза зацепились за кольцо на левой руке капитана, которой он погладил почти голую спину Мелиссы. Фуууу, подумала я. Я ненавидела такое. Я не понимала, почему люди женятся, а потом так поступают. Этот факт, конечно, еще больше понизил мое мнение о Мелиссе. Она не могла не заметить обручальное кольцо на его пальце, если даже я с нескольких метров обратила на него внимание. Черт, она, наверное, почувствовала его на своей спине, когда он так усердно гладил ее.
Я приняла простое решение — просто попробовать игнорировать их в течение вечера. Они были главными, кто был способен разрушить всё веселье.
С небольшое тревогой я заметила, что первый пилот, Джефф, стоял, прижимаясь к краю моего стулу, а его тело наклонилось ко мне. Он улыбнулся, когда я его заметила. Он помахал стаканом передо мной.
— Что ты пьешь? Похоже, что хорошо проводишь время.
Я ответила ему, и он тут же придвинулся еще ближе. Я немного отодвинулась назад. Я ужасно ненавидела, когда люди пытались случайно прикоснуться ко мне, а он казался именно таким типом, который попытается это сделать.
Как и следовало ожидать, через несколько минут, опрокинув свой шот, он протянул руку и коснулся пряди моих волос. Я опять отшатнулась.
— Мне нравятся твои волосы, — он почти кричал, пытаясь перекрыть шумную толпу. — Они выглядят так горячо, особенно когда распущены.
Я отвернулась от него, при этом завершая последний напиток из текущего раунда. Да, можно было признать официально. Я была пьяна. Я поймала Стефана, обменивающегося взглядом с Мелвином, и я точно поняла, что он означал. Стефан попытался ему сказать, чтобы тот сократил количество алкоголя для меня.
Я свирепо взглянула на него, наклоняясь ближе, и грозно приставила палец к его груди.
— Не смей. Я практически никогда не пью, и мне действительно нужно отдохнуть сегодня вечером. Это первый раз за столько дней, когда я в состоянии расслабиться и просто забыть о мистере Прекрасном.
Стефан был готов поспорить, пока в последний момент неловкое признание не выскользнуло из моего рта. Как только я закончила, он зашелся смехом.
— Мистер Прекрасный?
Я кивнула, и он засмеялся сильнее.
— Да, точно. Джеймс Кавендиш слишком, чертовски, прекрасен, чтобы быть реальным. Он пугает меня, — призналась я.
Стефан перестал смеяться.
— Почему? — спросил он серьезно.
Я покачала головой.
— Не знаю. Различного рода страшилки. Я не хочу выяснять их. Все, что я знаю наверняка, что мне нужно держаться, черт возьми, как можно дальше от мистера Прекрасного, — я с таким усилием выговорила последнюю фразу, что, даже будучи пьяной, сама обратила на нее внимание.
Глаза Стефана округлились, уставившись в одну точку позади меня.
— Что? — громко спросила я его воинственным тоном. Да, я определенно была пьяна. — Что? Мистер Прекрасный стоит позади меня, или что?
Стефан поджал губы, и у меня вдруг возникло жуткое ощущение, что что-то ударило меня прямо по голове. Я стала оборачиваться, крутя головой и взглянув вверх, уперлась прямо в ярко-голубые глаза.
— Привет, мистер Прекрасный, — тихо сказала я, но все еще явно пьяным голосом.

Мистер Настойчивый

Я развернулась и почти сразу же уставилась на Стефана.
— Предатель, — сказала я ему, невнятно произнося слова.
Он поднял руки вверх, посылая мне свой невинный взгляд.
— Я не давал твой номер или что-нибудь еще. Он только спросил, собираемся ли мы вечером куда-нибудь. Я просто назвал ему место. Ничего страшного.
Я напыщенно произнесла несколько слов из его речи. Я почувствовала, как жесткая щека прижалась к моим волосам возле уха и поняла, что это был собственно мистер Прекрасный.
— Мистер Прекрасный, да? — прошептал он мне на ухо. Я догадывалась, что мое лицо стало ярко-красным от смущения. — Я собираюсь принять это за комплимент, хотя должен сказать, что он не новый.
— Здравствуйте, мистер Кавендиш, — не оборачиваясь, сухо сказала я.
— Я сказал тебе, называть меня Джеймсом. Или, если ты предпочитаешь, мистером Прекрасным. Ты можешь оставить «Мистер Кавендиш» до того, когда мы будем наедине, — это был второй раз, когда он так говорил, и я уже не была уверена, дразнил ли он меня. А хочу ли я это знать? - задалась я вопросом. Нет, ответила я себе твердо.
После этого я попыталась всех игнорировать некоторое время. За исключением Мелвина. Я пыталась привлечь его внимание, чтобы получить еще напиток, но он игнорировал меня. Я смутно слышала, как Стефан и Джеймс дружелюбно болтали за моей спиной.
Джеймс не шевелился и стоял достаточно близко ко мне, чтобы показать всем, что мы были вместе. Он был так близко, что это заставляло кожу на моей спине покалывать. Если я отклонюсь чуть-чуть назад, мы соприкоснемся.
Я немного повернула голову и увидела, что пилот от меня отошел. Он наблюдал за Стефаном и Джеймсом со странным выражением лица. Он не знал, как поступить в данной ситуации. И меня действительно не волновало, что он сделает. Я была очень рада, что он увидел, что я явно не была доступна.
Вдруг я пошатнулась. Я знала, что буду шататься, но это было гораздо хуже, чем я думала. Мне пришлось схватиться за барную стойку, и в течение нескольких минут держаться за нее, чтобы восстановить свое равновесие.
— Эй, осторожнее там, Лютик, — сказал мне Стефан.
Я почувствовала, сильную поддерживающую руку, обхватившую меня за талию, и поняла, что это был не Стефан.
— Лютик? — с улыбкой переспросил Джеймс.
Я посмотрела на Стефана, который выглядел немного озадаченно.
— Это прозвище появилось, когда мы были еще детьми. Би придется вам рассказать эту историю когда-нибудь.
— Я с нетерпением буду ждать это. Она часто так напивается? — небрежно спросил Джеймс, но мне показалось, что в его голосе слышалось небольшое нетерпение. Он по-прежнему разговаривал только со Стефаном. Обо мне, и передо мной. И это приводило меня в бешенство.
— Постоянно, — громко сказала я.
— Это первый раз, когда она выпила, после того, как ей исполнилось двадцать один, — тихо ответил Стефан. — По крайней мере, прошло два года.
Рот Джеймса оказался у моего уха снова.
— Ты помнишь, что будет с тобой, если будешь мне лгать, — предупредил он тихо. — Это уже второй раз.
Он сказал, что перекинет меня через колено.
— Он сексуальный извращенец, — подумала я пьяно.
Ой, я сказала это вслух. К счастью, это слышал только Джеймс. Он засмеялся, показав при этом ровные белые зубы. Он не воспринял мои слова как оскорбление. Он кивнул мне и пригвоздил меня своим твердым взглядом. Он согласился с этим.
— Мне необходимо в дамскую комнату, — объявила я громко.
— Я помогу тебе добраться туда, Лютик, — сказал мне Джеймс. Стефан поднялся, чтобы помочь, когда мы двинулись. Джеймс махнул ему рукой, чтобы он оставался на месте. — Я отведу ее.
И он это сделал. Обернул мою руку вокруг себя, притянул вес моего тела и с легкостью провел меня сквозь толпу в сторону туалетов.
— Почему вы здесь? — прямо спросила я его.
— Ну, я пришел сюда, потому что очень сильно хочу трахнуть тебя, до безумия. Я хочу тебя так грязно, что мне застилает глаза, я ничего не вижу. Но поскольку этого сейчас не произойдет, я останусь здесь, чтобы убедиться, что ты доберешься до своего номера целой и невредимой.
— Почему это не произойдет сейчас? — спросила я у него. Я знала, что это был плохой вопрос, который подразумевал, что я была разочарована, но я была слишком пьяна и имела склонность к любопытству.
Он посмотрел на меня, приподняв брови.
— Я не буду прикасаться к тебе, пока ты пьяная. Никогда. Я просто не сделаю этого.
— Так вы отказываетесь? — бросила я вызов, но получилось больше похожим на нытье.
Он удивил меня, поцеловав в макушку.
— Это далеко не так. Я по-прежнему намерен трахать тебя до бесчувствия. Только не сегодня, Лютик. И я был бы благодарен, если бы ты смогла воздержаться, и не впадать в подобное состояние снова, — его объятия и поцелуй были мягкими и сладкими, но его слова и тон казались ледяными.
Какой странный мужчина, подумала я. Кто еще может так холодно называть меня Лютиком?
Я внезапно остановилась. Мы были напротив стены, недалеко у коридора, ведущего к туалетам. Я повернулась в его руках, прижимаясь к нему. Он резко втянул воздух от внезапного контакта. Я посмотрела ему в глаза. Он смотрел на меня сверху вниз, и его глаза были жесткими.
— Да? — резко спросил он.
— Мое состояние — это не ваше дело, Джеймс, — я подчеркнула его имя. Это был первый раз, когда я использовала его.
Его взгляд был твердым.
— Я предполагаю, что это станет моим делом.
— Ты сказал, что не хочешь встречаться со мной, — ответила я ему.
Он вздохнул.
— Это правда. Я хочу другие вещи. По крайней мере, я хочу получить шанс, поговорить с тобой о том, что хочу.
— Так говори, — сказала я.
— Мы поговорим. Когда ты протрезвеешь. И когда мы будем фактически находиться с глазу на глаз.
Я погрозила ему пальцем, затем поднялась на носочки, чтобы быть уверенной, что он услышит меня, когда проговорила ему прямо в лицо.
— Это звучит так, будто не похоже на разговор, — мои слова были невнятными, и он явно вздрогнул.
Он ненавидел пьяных, я точно могла сказать. У него была по-настоящему серьезная проблема с этим. Мой очень пьяный разум начал выстраивать схему, как использовать это в мою пользу. Если он не любил пьяных, то я собиралась показать ему какое-нибудь пьяное поведение, которое отпугнет его навсегда. Я кивнула, отворачиваясь. Как только я вошла в туалет, я собиралась заставить его сбежать от меня подальше.
Я воспользовалась туалетом и была горда собой, поскольку все прошло успешно, без бардака.
Я умывалась, когда ворвалась Мелисса, в восторге заглядывая внутрь.
— Кто этот шикарный мужчина? — спросила она, затаив дыхание. Она была более оживленной, нежели когда я видела ее раньше без мужчины, который ей приглянулся. Конечно, это происходило только лишь потому, что она была счастлива поговорить о конкретном мужчине в данный момент.
Мне не нужно было спрашивать, кого она имеет в виду.
— Это мистер Прекрасный, — сказала я. Мне показалось, что я ответила непринужденно, но со стороны, мой голос звучал пьяно и невнятно.
Я вышла, прежде чем она успела спросить о чем-нибудь еще. Джеймс взял меня за руку, прежде чем я даже увидела его.
— Ты когда-нибудь напивался так, что даже не мог различить свое отражение в зеркале? — спросила я. Для меня это был серьезный вопрос. И я реально однажды была такой пьяной. А он просто смотрел на меня.
— Ответь мне, Джеймс, — попыталась я подтолкнуть его.
— Нет, — сразу же сказал он.
— Потанцуй со мной, — попросила я. Пришло время для операции «В полной жопе». Он ненавидел пьяных. И я покажу ему пьяную.
— Нет, — твердо сказал он.
— Отлично. Кто-нибудь потанцует со мной. А ты просто понаблюдай, — он крепче сжал мою руку, когда я попыталась уйти.
— Нет, никто не будет. Если ты хочешь потанцевать, то сегодня тебе придется делать это самостоятельно.
Я задохнулась от негодования. Я мгновенно отвлеклась, когда мы вернулись обратно в огромный бар, и заметила, что количество людей значительно уменьшилось, нежели когда мы пришли.
— Куда подевались люди? — спросила я. Мое невнятное произношение стало более четким, но больше я ничего не могла сделать, чтобы его улучшить. Я посмотрела на него. Он просто пожал плечами. Уже так поздно? — размышляла я, роясь в моей маленькой сумочке в поисках телефона.
— Где мой телефон? — промямлила я.
— Ты оставила его в баре, — сказал он мне. Я попыталась двинуться в том направлении. Он остановил меня, держа мой телефон перед моими глазами. — Я забрал его за тебя.

Свирепо посмотрев на него, я схватила телефон. Взглянув на экран, я нажала кнопку, чтобы посмотреть время.
— Тооолько восемь часов. Почему все уходят? Что-то случилось? Они закрываются?
В ответ он только пожал плечами. Его руки были в карманах. Я осмотрела его, и вдруг осознала, как скучающе и отстраненно он выглядел. Я вспомнила, что он сказал, что находился здесь, только чтобы убедиться, что я вернулась в номер целой и невредимой.
— Ты не должен оставаться здесь. Я чувствую себя прекрасно.
Он внезапно прижал меня к себе. Сначала я напряглась, но он просто положил мою голову на свою грудь.
— Ты — женщина, приводящая меня в ярость, — сказал он в мои волосы. Я попыталась отделаться от него, но не могла сдвинуться с места. — Я был бы рад прогуляться в твой номер, но я не оставлю тебя здесь, когда ты ведешь себя подобным образом.
— Ты ничего не знаешь обо мне. Может быть я веду себя так постоянно, — сказала я, но мои слова были приглушены его футболкой.
Он был одет в самую мягкую футболку, до которой я когда-либо дотрагивалась. И тут я неожиданно уткнулась в нее носом. Я поняла, что даже не обратила внимания, во что он был одет. Это был не костюм, а я даже не использовала шанс проверить.
Я отстранилась, глядя с восхищением на его повседневный наряд. Его майка была темно-синей с V-образным вырезом и небольшим карманом на левой стороне груди. Я подумала, что он находится прямо над его соском. И сидела она идеально, демонстрируя его гладкую мускулатуру. И футболка была таааааакой мягкой.
Я начала водить руками по его груди, и он не останавливал меня. На нем были повседневные серые слаксы с темно-синими беговыми кроссовками. Он выглядел, несомненно, готовым к употреблению.
— Скоро я собираюсь связать тебя и возбудить так, как ты возбуждаешь меня прямо сейчас, без надежды на освобождение, по крайней мере, на одну ночь, — его голос был мягким и искренним. Его слова сразу же заставили мои руки остановиться. Видимо, мне не удалось испугать его. Пока.
Я щелкнула пальцами перед ним, как только у меня возникла идея. Как только я полностью убрала от него руки, я уже стояла на ногах более устойчиво. Всего несколько минут без спиртного, и моя устойчивость стала лучше.
— У меня есть для тебя сюрприз, — произнесла я голосом, предвещающим недоброе, и прошагала в сторону диджея караокэ.
Я прошептала мою просьбу незнакомцу на ухо, он кивнул, стрельнув взглядом на Джеймса.
Я приложила палец к губам.
— Ш-ш-ш. Это сюрприз для мистера Прекрасного.
Джеймс смотрел на меня, когда я поднималась на крошечную сцену. На удивление, там никого не было, поэтому я должна немедленно что-то предпринять. Перед тем, как я отправилась в дамскую комнату, здесь была очередь почти до дверей, ожидающая представление. За несколько секунд место стало пустым.
И это было неплохо для меня. Это шоу «В полной жопе» предназначалось Джеймсу Кавендишу, чтобы показать все, на что я способна.
Я ничего не могла изменить. Я начала хихикать, когда послышались первые ноты: S&M, и увидела, как его глаза удивленно расширяются. Я собрала весь свой контроль и начала петь, когда слова появлялись на экране. Я стрельнула на него дерзким взглядом, и даже немного крутилась, танцуя в такт. Я наклонилась вперед, чтобы взмахнуть волосами, во время небольшой паузы в песни. Ох, господи, это чуть не свалило меня со сцены.
Он подвинулся ближе после моих необдуманных действий, чтобы поймать меня, если я действительно оттуда упаду.
Меня немного выбило из колеи, когда Мелисса устремилась с гордым, самонадеянным видом к нему и завела разговор. Неужели она действительно должна стоять так близко к нему? По-видимому, должна. Она даже прижалась к нему, когда говорила что-то на ухо.
Он, похоже, не имел ничего против, поскольку теперь больше разговаривал с ней, нежели смотрел на меня. Казалось, будто у них был серьезный разговор двух людей, которые только что встретились. Или они знали друг друга?
Точно, решила я. И я собиралась это выяснить.
Музыка даже не остановилась, когда я сошла со сцены.
Когда я подошла, Джеймс послал мне небольшую улыбку. Мелисса больше до него не дотрагивалась, но она по-прежнему стояла к нему слишком близко.
— Спасибо за сюрприз, Бьянка. Я буду помнить об этом до тех пор, пока буду жив, — его голос был теплый и наполненный хорошим настроением. Черт побери. Это не было тем, что я собиралась сделать.
— Вы, двое, знаете друг друга? — резко спросила я.
Джеймс выглядел немного удивленным.
— Мы только что встретились. Она работает с тобой, верно?
— Тогда о чем вы говорили? — многозначительно спросила я.
— Она сказала, что она твоя хорошая подруга. Я расспрашивал ее о тебе.
Я посмотрела на Мелиссу. Она выглядела немного обиженной, но едва ли это ее остановило бы. Похоже, она не имела понятия, какую ценность представлял собой Джеймс, иначе бы действительно сделала для него всё.
Я позабавилась этой идеей, что может следует рассказать ей это. Это сможет решить полностью ситуацию прямо здесь. По причине, которую я не хотела анализировать, я решительно отвергла это почти сразу же.
Она недолго внимательно изучала меня, и выражение ее лица просветлело. Вдруг она схватила меня за руку, снова превращаясь в искрящуюся девушку.
— Давай, Чики, — с нежностью произнесла она и повела меня обратно к диджею.

6 глава

Мистер Упрямый

Я не должна была удивляться тому, что она замышляла это уже долгое время. За короткий период времени она создала из нас, версию дуэта «Back that thing Up».
Я по большей части пыталась читать рэп неясными непристойными словами песни, наблюдая за ее прелестями. Она быстро повернулась к аудитории своей задницей, и начала делать танцевальные, довольно впечатляющие, движения, исключительно этим местом.
У меня была более красивая грудь, чем у нее, а еще моя - была большой и естественной, но у нее были тааааакие большие ягодицы. И я должна была признать, что это были очень красивые ягодицы. И она это прекрасно знала.
Она бросала улыбки через плечо, когда приседала почти до пола. Мда, она была в этом хороша.
Я читала строчку «Call me big daddy when you back that thang up», когда Стефан поймал мой взгляд из толпы. Он оставил свое место в баре, где мог непосредственно побеседовать с Мелвином тогда, когда мы вышли из туалета.
Ах, черт. Я прервала их своими выходками. Он наконец-то получил шанс, сделать свой шаг, а я отвлекла его. Я тут же почувствовала себя виноватой.
Он смотрел на меня широко открытыми глазами. Могу точно сказать, что он был готов отвести меня обратно в номер. Я была уверена, что он бы не одобрил операцию «В полной жопе». Он слишком долго защищал меня, как старший брат, чтобы просто стоять, когда я, напившись, позорю себя.
Я почувствовала облегчение, когда он не кинулся немедленно ко мне, чтобы унести со сцены. Но мое облегчение было недолгим, поскольку я заметила, как он что-то убедительно говорил Джеймсу. Тот внимательно слушал, с согласием кивая.
Я отвлеклась на текст песни, появившейся на экране, и ритм, который с каждой минутой становился все быстрее. Я стала заменять все слова на «Н», которые не могла произнести, словом «чики». Я решила, что это неплохо влилось в текст, и мысленно похлопала себя по спине, когда песня подошла к концу.
Когда мы закончили, Мелисса обняла меня, смеясь. Она задыхалась от всей этой встряски. Возможно, я ей нравлюсь? Или это было своеобразным шоу для Джеймса? Но из-за того, что я уже знала о Мелиссе, я подозревала последнее, но в действительности меня это совершенно не волновало.
Я приблизилась к двум высоким мужчинам, которые судя по всему, вели серьезный разговор, и была уверена, что это касалось меня.
Джеймс смотрел на меня удивленными глазами. Он выглядел шокированным из-за чего-то.
Я прошагала к Стефану и подтолкнула его своим плечом.
— Что ты рассказываешь ему? — сердито спросила я. — Иди, сядь обратно в бар, Стефан. У меня все прекрасно.
Стефан наклонился ко мне. Он казался заметно расстроенным, и я сразу же насторожилась. Что, черт возьми, происходит с этими двумя?
Он обнял меня, и произнес на ухо.
— Пожалуйста, не злись на меня. Я знаю, что не должен влезать не в свое дело, но я просто должен был узнать, что он из себя представляет. Я думаю, он будет хорошо с тобой обращаться. Потому что, если бы это было не так, я бы дал пинка по его миллиардерской заднице.
Я подняла на него свои глаза.
— Почему ты подумал, что я буду злиться на тебя?
Он выглядел не менее расстроенным, и я поняла, что здесь есть какая-то другая причина. Он не мог смотреть мне в глаза, и немного дрожал. Он ненавидел, когда я злилась на него. У него были серьезные проблемы с людьми, которых он расстраивал, и особенно, когда дело касалось меня. Это появилось после некоторых действительно ужасных вещей, произошедших с ним в детстве. Я была единственной его семьей в течение многих лет, поэтому он страшился моего гнева. У него был панический страх, что если он когда-нибудь заставит меня по-настоящему рассердиться на него, то я его брошу так же, как в свое время поступила его семья. Я много раз говорила ему, что это никогда не произойдет, но он все равно не знал, как справиться с такого рода зависимостью.
Он покачал головой, и я смогла заметить некоторую панику в его глазах, и я действительно испугалась. Это подействовало на меня отрезвляюще.
— Что случилось? — спросила я у него.
— Я сказал ему, что ты девственница, — прошептал он мне на ухо. Я застыла. — Я просто не хочу, чтобы он причинил тебе боль. Или... чтобы у него было неправильное впечатление о тебе, после твоих сегодняшних действий. Пожалуйста, не злись.
Кажется, я не могла с собой совладать. Я мгновенно разъярилась. Оттолкнула его, и ткнула в него пальцем.
— Иди. Назад. На. Свое. Место.
Он повиновался, и пошел обратно к Мелвину, производя довольно хорошее впечатление «походки Чарли Брауна». Я, возможно, полностью испортила ему весь вечер, но он не имел права разглашать личную информацию обо мне. Особенно мистеру Прекрасному.
Я повернулась к Джеймсу, яростно сверкая глазами.
— Итак, ты все еще хочешь действовать? Теперь ты видишь, что это не произойдет. Моя девственность должна быть более чем достаточным поводом для того, чтобы заставить тебя с криком убежать в противоположном направлении. — Может Стефан как раз нашел лучшее решение для всей этой странной ситуации, подумала я, как только стала говорить.
Шок давно исчез с его лица. Теперь его лицо ничего не выражало, но его глаза... Они потемнели и стали напряженными, как никогда.
— Иди сюда, — сказал он мне.
Нас разделяли несколько футов. Я решила бросить ему вызов и сократила расстояние между нами. Он очень бережно намотал на кулак мои волосы, слегка потянул мою голову назад и наклонился к моему уху.
— Я собираюсь испортить тебя, — выдохнул он. — Я буду твоим первым, и я буду по полной трахать тебя так, что стану твоим последним. Ты не захочешь никакого другого мужчины после того, как я приручу тебя. Каждый дюйм тебя, — дрожь пробежала через все мое тело, когда он грубо шептал слова.
Я наморщила свой лоб. Вероятно, он каким-то образом почувствовал, что я была девственницей, даже до того, как ему сказал Стефан. Так вот почему он преследовал меня? Скорее всего, у него был какой-то странный фетиш по этому поводу.
— Итак, ты предпочитаешь девственниц? — прошептала я свой вопрос.
Его брови удивленно взметнулись.
— У меня пока не было ни одной. Но я не могу сказать, что недоволен этим. На самом деле, мне нравится, что я буду твоим первым.
Я даже не потрудилась сказать ему что-нибудь, потому что он был уверен, что именно так и случится. И тут я внезапно поняла, насколько устала. Устала до такой степени, что готова была уйти. Нам предстояло встать в пять утра, чтобы подготовиться к утреннему рейсу.
— Я хочу уйти, — сказала я ему. Его лицо мгновенно просветлело.
— Хорошо. Давай пойдем и сообщим об этом Стефану.
Стефан даже не смотрел на меня, когда мы подошли.
— Бьянка решила уйти, — сказал Джеймс Стефану. — Я провожу ее в номер. На какое время я должен поставить будильник? — Я закатила глаза. Он опять говорил обо мне и передо мной, словно меня не было.
— В пять, — одновременно ответили мы со Стефаном. Мужчины радушно кивнули друг другу, а Стефан по-прежнему не смотрел на меня.
Я знала, что это будет беспокоить его всю ночь, если я не скажу ему, что простила его. Так что я шагнула вперед и мягко поцеловала его в лоб.
— Я не сержусь на тебя, — сказала я ему, и была удивлена, потому что это действительно было правдой. Он не имел права сообщать обо мне такие интимные вещи, но я прекрасно понимала, что он всего лишь пытался защитить меня. Он делал так в течение многих лет и очень серьезно относился к своей работе.
Он шмыгнул носом, я была потрясена, когда увидела слезинку, скользящую вниз по щеке и упавшую на его колени.
— Спасибо, — ответил он, с облегчением в голосе. Он был так счастлив, что даже плакал, хотя он никогда не так не делал. Так сильно подействовал на него мой гнев.
— Пожалуйста, не надо, — сказала я ему. Он разбивал мне сердце, когда я видела его таким.
Он поднял голову, его взгляд просветлел.
— Я нормально. Правда. Иди спать. Увидимся утром, — он улыбнулся и помахал мне рукой. Я улыбнулась в ответ, и мы вышли.
Джеймс держал меня за руку, в течение нашей короткой прогулки обратно в отель. Он твердой хваткой удерживал меня за руку, чуть выше локтя. Со стороны, казалось, будто ему это нравилось.
— Стефан и я сербезно поговорили. Он знает, что я никогда не воспользуюсь твоим пьяным состоянием, — похоже, Джеймс чувствовал необходимость объясниться. — Если бы я не знал правду, то подумал бы, что он твой старший брат, — продолжил он. — Как давно вы вдвоем? — спросил он.
Я кинула на него косой взгляд. Он пытался выудить из меня информацию. Я не играла в такие игры. Особенно, когда я практически ничего о нем не знала.
— Долгое время, — ответила я неопределенно. Это лучшее, что он смог бы услышать. Я уже значительно протрезвела, поэтому он несколько опоздал по выуживанию небрежно оброненных мной подробностей. Тем более, я не планировала пить снова. Некоторые мои выходки этим вечером были унизительны, и пока я еще не была абсолютно трезва.
— Ты должна начать принимать таблетки, — он неожиданно переменил тему разговора, его голос звучал властно.
Я кинула на него еще один косой взгляд. Взгляд выражал, все, что я о нем думаю.
— Мое тело - это мое дело, — сухо ответила я.
— Когда мы будем заниматься сексом, это будет и мое дело тоже. И тебе необходимо начать их принимать. До того момента, когда они начнут действовать, может пройти несколько недель или месяцев.
Я пристально посмотрела на него.
— Для твоего сведения, я уже на таблетках. У меня тяжелые периоды, и это помогает легче с этим справиться. На самом деле я на таблетках, с тех пор, как стала подростком... по личным причинам.
И я никогда не расскажу ему об этих причинах. Как и не расскажу то, что мы со Стефаном жили в заброшенном здании с кучей других бездомных людей, и я была в ужасе от страха быть изнасилованной и боялась забеременеть. У меня был такой страх, что я даже не могла спать. Только поездка в бесплатную клинику, вернула мне душевное спокойствие. По крайней мере, решив вопрос с предохранением.
— Ты возмутителен, знаешь? Я никогда не соглашалась на секс с тобой.
— И какие у тебя есть личные причины? — спросил он. Конечно, он сосредоточил все свое внимание на вещах, о которых я хотела бы говорить в самый последний момент.
— Я предпочитаю сохранить свои личные причины при себе, — я показала ему язык.
Его рука сжала мою руку в предупреждение.
— Ты раздражена.
—Давай я тоже буду атаковать тебя кучей интимных вопросов и потом посмотрю, как тебе это понравится, — парировала я в ответ.
— Давай попробуй. Я думаю, что компромисс может быть полезным для меня.
Я продолжала молчать.
Оставшийся путь в отель, мы не произнесли ни слова. Когда мы вошли, я кивнула девушке, работающий на ресепшн. Ее звали Сара, и она знала Стефана и меня. Мы несколько раз вместе проводили время. Она смотрела на меня широко открытыми глазами. Она, наверное, как и все, думала, что Стефан и я были парой.
— Привет, Сара, — крикнула я, не останавливаясь.
— Привет, Бьянка, — прокричала она.
— Безопасность здесь плачевная, — произнес Джеймс, когда двери лифта закрылись за нами. Он озабоченно покачал головой.
Я хихикнула.
— Что ты ожидал? Это отель для экипажа самолета в центре Манхэттена. Безопасность не плачевная. Она просто равна нулю, — я хихикнула сильнее. Богатые люди такие смешные.
Он смерил меня недовольным взглядом.
— Это ужасно. Любой желающий может войти сюда.
Я просто продолжала заливаться.
— Для этого есть замки и полиция. Если ты считаешь, что это ужасно, то ты должен посмотреть некоторые места, в которых я и Стефан останавливались, — Ой, черт. Я не хотела произносить это вслух.
Его напряженные глаза ощупывали мое лицо.
— Где? Что ты имеешь в виду? Ты по-прежнему останавливаешься в таких местах?
Я пожала плечами, стараясь не заострять внимания на этом.
— Хм, не совсем. Я думаю, что это на данный момент наш самый защищенный отель, — эта мысль заставила меня начать смеяться снова.
Он протянул руку за моей ключ-картой, и я отдала ему без слов.
— Я бы предпочел, чтобы ты останавливалась в более безопасном месте, когда будешь посещать город. Я улажу этот вопрос, — произнес он, полностью шокируя меня.
Я отрицательно покачала головой.
— Нет. Нет. Нет, — четко сказала я в ответ. — Я не знаю, что ты думаешь о происходящем здесь, но ты не должен брать под контроль мою жизнь. Ты прямо сейчас должен исключить это из своего сценария.
Его губы сжались в жесткую линию.
— Мы поговорим об этом, когда ты протрезвеешь.
Я решила, что он сумасшедший.
— Ты можешь говорить все, что угодно. Но этого не произойдет.
Он заметил смежную открытую дверь, когда мы зашли в номер. Кинув мне вопросительный взгляд, он прошествовал внутрь, как будто имел полное право на осмотр.
— Комната Стефана? — спросил он оттуда.
— Да, — ответила я.
Он вернулся и, не спрашивая меня, запер эту дверь. Я просто подошла к кровати и легла, закрыв глаза.
— Мне нужно поставить мой будильник, — сказала я сама себе вслух, потянувшись за маленькой сумочкой. Я уронила ее на пол где-то между дверью и моей кроватью.
— Я нашел ее, — сказал мне Джеймс, и я услышала, как он передвигается по номеру.
Я услышала звук, означающий, что мой телефон подключили к зарядному устройству.
— Спасибо, — пробормотала я, держа глаза по-прежнему закрытыми. — Теперь ты можешь идти. Я проснусь вовремя. Я никогда не опаздываю на работу. И завтра не собираюсь начинать новую привычку. Как только моя голова перестанет кружиться, я засну.
Он не ответил, а я только слышала, как он продолжал двигаться по моему номеру. Он направился в ванную, и задержался там на минуту. Кровать прогнулась, когда он сел рядом со мной. Я почувствовала вкусный запах жидкости для снятия макияжа на своем лице.
Я напряглась от неожиданности. Что он делает? Он аккуратно вытирал все мое лицо, даже мои ресницы, тщательно удаляя тушь.
— Тебе вряд ли стоит использовать макияж, — рассеянно сказал он. — У тебя прекрасный цвет лица. — Его слова были такими милыми, что я фыркнула.
— Кто бы говорил, мистер Прекрасный, — ответила я.
— Возможно, я буду называть тебя миссис Прекрасная, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать кончик моего носа.
Я почувствовала, как он снова поднялся, и вернулся через мгновение. Мои глаза моментально открылись, когда я поняла, что его пальцы находятся на кнопке пояса моих шорт, мои руки автоматически рванулись, чтобы остановить его. Единственный свет шел из открытой двери ванной комнаты, но я все еще могла различить его.
— Что ты делаешь? — медленно спросила я.
Он убрал мои руки, расстегнул шорты и быстро, плавным движением, спустил их вниз по ногам.
— Забочусь о тебе, — мягко ответил он. — Я сказал тебе и Стефану, что позабочусь о тебе. Поэтому делаю так, чтобы ты могла лечь спать прямо сейчас. И если тебя начнет тошнить, из-за того яда, который ты пила сегодня вечером, я отведу тебя в ванную и буду держать твою голову. Замри. Я бы раздел тебя быстрее, если бы ты не ерзала так сильно.
Как ни странно, я повиновалась ему, он освободил меня от одежды и надел тонкую хлопчатобумажную сорочку.
Он, как профи, снял с меня лифчик, даже не дотрагиваясь до моей спины и плеч. Он едва прикасался ко мне, пока это делал. Что произвело на меня впечатление. Он даже тщательно сложил шорты, повесил мою блузку, как будто делал это каждый день, и заботливо подоткнул одеяло.
Какой странный миллиардер, подумал я про себя.
Когда закончил, он остановился, нависая надо мной. Он смотрел на меня вниз, его руки были в карманах, как будто не был уверен, что следует делать дальше. Это был странно, наблюдать за ним.
— Ты можешь спать здесь, — сказала я ему. — Если сможешь справиться с отсутствием безопасности, — я ничего не могла сделать, чтобы не поддразнить его по этому поводу.
Он втянул воздух.
— Ты не возражаешь, если я просто посплю в своих боксерах? Это гораздо более комфортно, и я клянусь, я не попытаюсь их снять. Сегодня.
А я возражала? Я умирала от желания, увидеть его тело. Я просто хотела узнать, был ли его загар везде.
— Хорошо, — сказала я напряженным голосом.
Он без колебаний снял свою обувь, носки, рубашку и брюки за короткий срок. Я страстно желала, чтобы свет был включен, потому что не могла оторвать от него глаз. Он скользнул на противоположную сторону кровати и лег на спину поверх одеяла.
— Спи, — сказал он мне.
— У тебя загар, похоже, везде? — спросила я, засыпая. Даже, если бы он и ответил, я бы не смогла его услышать, потому что уже провалилась в сон.

Мистер Переменчивое настроение

Звук моего будильника вывел меня из глубокого сна. Я никогда не спала так тяжело, и просыпаться была как-то непривычно. Я сразу поняла, что это будет ужасное утро из-за стука в висках.
Часы показывали пять утра, но мое тело все еще думало, что сейчас было два часа. Двадцать четыре часа остановки в пути никогда не было достаточным временем, чтобы приспособиться к смене часовых поясов.
Я не была удивлена, когда обнаружила, что Джеймс ушел, хотя как ни странно, была разочарована.
Поскольку у меня не было никакого побочного эффекта алкоголя, бурлящего в моем организме, я поняла, что у меня появилась проблема. Мне уже начал нравиться этот странный богатый ублюдок.
Я направилась прямиком в душ, закрепив мои волосы вверх, чтобы оставить их сухими. У меня было мало времени, чтобы сушить их после мытья.
Я набросила сорочку на слегка влажную кожу, планируя походить в ней, пока было время до того, как надо будет переодеться в рабочую одежду. Я так привыкла делить смежные комнаты со Стефаном, что это стало просто моей привычкой, оставаться, по крайней мере, частично приличной, пока я не соберусь.
Дверь моей ванной комнаты была слегка приоткрыта, поэтому когда я услышала щелчок входной двери моего гостиничного номера, я замерла в испуге. Поэтому когда я прокралась к двери, я одновременно удивилась и с облегчением заметила, что это был Джеймс.
Он присоединился ко мне в ванной комнате, ничего не говоря. Даже Стефан не позволял себе такой фамильярности со мной, поэтому он застал меня врасплох, когда так небрежно вошел ко мне в ванную после того, как я только что приняла душ.
Он протянул мне чашку кофе и две белые таблетки. И поставил на тумбочку две бутылки воды.
— Таблетки от похмелья, — сказал он мне. — Вода поможет. Ты обезвожена.
Я выпила таблетки, и чуть ли не целую бутылку воды. Я долго потягивала кофе, и только потом почувствовала себя почти человеком.
Я увидела, что он переоделся. Он был в костюме, свежим и хорошо отдохнувшим.
— Ты возвращался к себе? — я почти ничего не знала о нем, кроме того, что он в основном жил в Нью-Йорке. Мои глаза не отрывались от его безупречного костюма. Он был из мягкого серого материала, рубашка и галстук сегодня были синими. Я так никогда и не получу шанс, взглянуть на него без одежды. Черт побери.
Пока я смотрела на него в зеркало, мои глаза переместились к его лицу. Мы оба отражались в нем, и его прекрасные бирюзовые глаза были напряженно прикованы к моему телу, и мой взгляд последовал за ним.
Моя тонкая сорочка в сочетании со слегка влажной кожей, сделали мою ночную рубашку практически прозрачной. С таким же успехом я могла быть голой, немного ошеломленно подумала я.
И он жадно впитывал меня своим взглядом, как будто никогда не видел ничего настолько аппетитного. Я опьянела от этого ощущения, когда увидела его взгляд.
Он встал прямо позади меня, его глаза замерли на моей груди. Мои груди отяжелели, и я очень сильно хотела, чтобы он прикоснулся к ним.
Я бессознательно немного выгнула спину, развернула плечи, выдвинув грудь вперед, мои соски теперь были отчетливо видны и терлись о тонкую ткань моей сорочки. Они стали каменной твердости, и напрягались еще больше, пока я наблюдала за ними.
— Я не хочу, чтобы ты опоздала на работу, — пробормотал он. — Но мне нужно кое-то сделать.
Он прижался к моей спине, его эрекция ощущалась жестко и сильно. Его руки наконец-то накрыли мою грудь, и я застонала, выгибая спину. Он жестко массировал их, мои глаза закрылись.
— Посмотри на меня, — рявкнул он, и я автоматическим повиновалась, встретив его чувственные глаза в зеркале.
— Мне нравится эта ночная рубашка, — сказал он почти рассеянно, продолжая меня трогать. — Раздвинь ноги, — сказал он мне, и ноги сами отодвинулись друг от друга, как будто мое тело и его рот заключили какой-то договор, о котором я ничего не знала.
Одной рукой он продолжал мять мою грудь, просто идеально пощипывая сосок, а другой — пробежался вдоль моих ребер, вниз по животу, и нырнул прямо между ногами.
Они инстинктивно стали соединяться, протестуя против вторжения.
— Раздвинь шире, — приказал он, и я тут же сделала это. — Я хочу насладиться каждым дюйм твоего тела, но на данный момент я просто хочу, чтобы ты кончила. Мне нужно прикасаться к тебе. Положи голову мне на плечо.
Он быстро нашел и потер мой клитор большим пальцем, а указательным и средним играл с моим входом, почти дразня.
Он резко втянул воздух.
— Боже, чертовски мокрая девственница. Это слишком, Бьянка.
Он медленно толкнул в меня один палец и застонал. Мой вход был мучительно тугой. Я иногда мастурбировала с помощью своих пальцев, но его были намного крупнее и грубее, и более талантливые. Он знал, как дотронуться до меня даже лучше, чем я сама. Мысль была немного запутанной, но мой разум быстро побежал назад к ощущениям его руки.
Он работал своим пальцем и потом стал нежно ласкать меня, отыскивая нужную точку внутри меня. Его большой палец, не переставая, кружил по моему клитору, а другой рукой он по-прежнему с непревзойденным мастерством массировал мои нежные груди. Он был чертовым мастером в этом деле.
Пока он возбуждал меня, его эрекция терлась о мою спину с увеличивающимся давлением. Он просунул второй палец, и я почувствовала себя невероятно наполненной. Я закричала, толкаясь к нему.
Он внезапно остановился.
— Попроси меня, — приказал он, и я поняла, что он имел в виду.
— Пожалуйста, — я не колебалась.
— Скажи, пожалуйста, мистер Кавендиш, заставьте меня кончить.
— Пожалуйста, мистер Кавендиш, заставьте меня кончить.
Он ущипнул мой твердый сосок, и ласкал ту определенную точку внутри меня. Я кончила молниеносно, что я даже толком не поняла, что произошло.
Я не представляла себе, что оргазм может таким, вспыхивающим так быстро. Или так сильно. Я почувствовала, что, возможно, отключилась на мгновение.
Мы оба тяжело дышали, когда я пришла в себя. Он поймал мой взгляд в зеркале, когда вытащил из меня пальцы. Как загипнотизированная, я наблюдала, как он поднес их ко рту и облизал.
Закончив, он схватил меня за подбородок, и повернул мою голову к себе для глубокого поцелуя.
— Ты самая чертовски идеальная девушка, которую я когда-либо видел в моей жизни, — пробормотал он в мой рот.
Я попыталась дотянуться до его все еще жесткой эрекции. Он поймал мою руку на полпути. — Нет времени. Одевайся, — его голос звучал почти рассерженно.
Он был явно раздражен, и находился в плохом настроении из-за этого.
Я оделась за рекордное время в свое маленькое платье-костюм, который был разработан наподобие мужского, с маленьким галстуком.
Джеймс наблюдал за мной все это время, не давая мне ни секунды уединения. Но я слишком торопилась, чтобы еще беспокоиться об этом.
— Это самая чертовски горячая униформа стюардессы, которую я когда-либо видел. Эта одежда должна быть признана незаконной. Я собираюсь проделать с тобой некоторые незаконные вещи с этим галстуком, — сказал он, серьезным тоном. Я просто рассмеялась.
— Я сделаю прическу и макияж в микроавтобусе. Стефан поможет мне, — я облизнула свою нижнюю губу и махнула рукой на его еще слишком очевидную эрекцию. — У меня еще есть десять минут. Я могу кое-что сделать для тебя. Мне не нравится ощущение, как будто я оставила тебя неудовлетворенным.
Он с огорчением улыбнулся мне.
— Ты слишком идеальна. Это не произойдет сегодня утром. Я не приду снова до тех пор, пока не смогу похоронить себя внутри тебя. Возможно на днях.
Я приблизилась к нему на один шаг, снова облизывая мои губы. Импульсивно, я встала на колени перед ним.
— Ты мог бы похоронить себя где-нибудь еще, — с придыханием сказала я.
Мое лицо оказалось всего в нескольких дюймах от его паха, у меня было желание прикоснуться к нему, но я только смотрела вверх на него.
Он немного грубо схватил меня за волосы.
— Ты делала это раньше? — спросил он, изменившимся голосом.
Я покачала головой, облизывая губы.
— Кажется, я сказал тебе, что не согласен. Я не занимаюсь такой чепухой. Я не знаю, что изменилось во мне, но тебе следует воспользоваться моей готовностью, пока я не передумал.
Он расстегнул свои слаксы и его член выскользнул так быстро, что я моргнула при виде его. Он был… зрелищным. И прямо перед моим лицом.
У меня не было трудностей с тем, чтобы взять его в рот и начать жадно сосать. Как раз наоборот. Я никогда не хотела чего-то так сильно в моей жизни. Хотя я не могла поместить его глубже, чем до кончиков моих последних зубов.
— Используй руки у основания, — сказал он мне. Он показал мне, как это делать. Он использовал влагу моего рта, распространяя на головку и основание, смазывая мои руки. Он показывал руками закручивающиеся движения у основания.
— Сильнее, — приказал он. — Вытяни губы и соси сильнее, — выдохнул он. — Да, это превосходно, Бьянка.
— Я кончаю, — предупредил он меня через несколько опьяняющих мгновений. Он потянул мои волосы двумя руками. — Если ты не хочешь, чтобы я кончил в твой рот, ты должна отпустить его. — Его голос был хриплым, и мне это ужасно понравилось. Я могла пристраститься к этому чувству. К этому действию.
Вместо того, чтобы вытащить, я начала сосать сильнее, инстинктивно сглатывая, когда его теплая струя выстрелила в заднюю стенку моего горла.
Он притянул меня к себе и поцеловал. Его руки жестко сжимали мои волосы, почти до боли, но мне понравилось.
Он поднял меня, взглянув на часы.
—Ты опаздываешь. Мы поговорим позже. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Я видел, насколько важна для тебя рабочая этика.
Я просто кивнула, находясь в состоянии полного кайфа.
По дороге к выходу я схватила мои сумки и наполовину пустую чашку кофе. Я не попрощалась. Честно говоря, я просто не знала, что сказать. За свою жизнь я никогда не делала таких интимных вещей, и я бы никогда не согласилась дать мистеру Прекрасному мой номер телефона.
Все это было похоже на то, что я переставала быть самой собой, как только попадала в поле его внимания. Он просто доминировал. И до сих пор я была абсолютным нулем в противостоянии ему. Когда он меня касался, я теряла весь контроль, а он забирал его полностью, и я чувствовала себя при этом отлично. На самом деле, именно это ощущение было более чем хорошим. Это было настолько идеально, что даже не знала, как сопротивляться ему.

8 глава

Мистер Сталкер

Я почувствовала огромную волну облегчения, когда, спустившись в вестибюль на пять минут позже, заметила, что мы со Стефаном были не единственными опоздавшими членами экипажа.
Раньше я никогда не опаздывала, даже на пять минут, но в этот раз на меня явно не стоило рассчитывать. Если мы и задерживали экипаж сегодня, то из-за кого-то пришедшего позднее, поскольку я появилась второй.
Увидев меня, Стефан осторожно улыбнулся.
— Доброе утро, Лютик.
— Доброе. Как прошел остаток твоей ночи? — спросила я в надежде, что у него все закончилось хорошо.
Он усмехнулся.
— Это было здорово. Мы пошли домой к Мелвину и проговорили нескольких часов. Мы многое обсудили и сейчас лучше понимаем друг друга.
Я улыбнулась в ответ.
— Отлично. Думаю, мы будем останавливаться в Нью-Йорке на некоторое время, да?
Он вздохнул.
— Надеюсь на это. Итак, как все прошло с мистером Прекрасным? — спросил он меня с улыбкой. — Ты выглядишь гораздо более бодрой этим утром, чем я предполагал, учитывая, в каком состоянии ты была, когда вы покидали бар. Я надеюсь, он сдержал свое обещание и был идеальным джентльменом прошлой ночью? — задал он последний вопрос.
Я осторожно кивнула.
— Да, он был превосходным джентльменом прошлой ночью. Он на самом деле был очень заботливым, даже смыл с меня макияж и утром принес кофе и аспирин.
Что-то привлекло его внимание позади меня, и я обернулась, ожидая увидеть одного из опаздывающих. Мне не следовало удивляться, но это был Джеймс. Я оставила его одного в своем номере. Он продвигался через вестибюль к выходу. Но все равно увидеть его так скоро после того, чем мы только что занимались, было для меня немного шокирующим.
Мои глаза непроизвольно пропутешествовали вниз, к определенной области его тела, которой я совсем недавно уделила особое внимание. Я лизнула свою нижнюю губу. Его голубые глаза определенно засветились ярче, пока он не сводил с меня пристального взгляда, направляясь прямиком ко мне.
Он вежливо кивнул Стефану. Они оба тихо произнесли «Доброе утро». И теплая рука Джеймса собственнически опустилась на заднюю часть моей шеи. Мои глаза опять побрели к нему на юг. Его пальцы чуть сильнее сжали мою шею, и я быстро переместила свой взгляд.
— Наш Лютик - настоящая заноза в заднице, Стефан, — сказал он лениво другому мужчине.
Стефан рассмеялся.
— Она такая.
— Чертовски превосходная заноза в заднице, — прошептал мне Джеймс.
Стефан услышал его и засмеялся громче.
— Ну, точно не знаю насчет этого, но я возьму ваши слова на заметку.
— Проводи меня до двери, пожалуйста? — попросил Джеймс вежливо.
Я пошла с ним. Он убрал руку с моей шеи, когда мы подошли к дверям.
— Я собираюсь связать тебя в моей постели и забрать твою девственность. Я не могу больше думать ни о чем другом, — тихо сказал он мне. — Скажи, когда я смогу увидеть тебя снова.
Я с трудом сглотнула.
— Я не знаю. У меня двенадцатичасовой рабочий день завтра. Мы делаем поворот в Округе Колумбия.
— Как насчет сегодня?
Я просто уставилась на него.
— Я улетаю в Лас-Вегас.
Он просто кивнул, как будто ему все было понятно, и ушел.
Скоро появились и другие стюардессы, первая пришла Бренда. Она опоздала на десять минут нужного времени. Мелисса и Джейк спустились вниз на несколько минут позже нее.
Мы подождали еще минут десять, прежде чем Стефан закончил разговор со штаб-квартирой.
— Да, я просто хочу убедиться, что пилоты тоже поедут с нами на шаттле до аэропорта, — тихо произнес он в телефон. — Понятно, спасибо.
Но растерянный взгляд пилотов говорил, чтобы он заканчивал разговор. Мы уже загрузили наши сумки в шаттл и заняли свои места, пока летчики складывали свой багаж.
Мы неслись через аэропорт всей командой, чтобы избежать задержки рейса.
Стефан заплел мои волосы в одну гладкую косу в микроавтобусе, в то время, пока я наносила минимальный макияж на красном сигнале светофора. Я бы могла сделать это и раньше, но не было возможности, так как маньяк-водитель беспрерывно вилял и резко сворачивал. Даже после многих лет остановок в Нью-Йорке, я еще не смогла до конца привыкнуть к безумию этого города под названием «вождение».
Мы доехали до ворот за рекордное время, и раздраженный агент открыла нам ворота к трапу. Это была женщина средних лет, пухленькая, и выглядевшая растрепанной.
— Вы, ребята, прибыли на грани опоздания, — ругала она нас. — Если рейс задержится, я поставлю в известность начальство, что это произошло из-за экипажа.
Стефан одарил ее своей самой очаровательной улыбкой.
— Милая, так давайте не будем задерживаться. Отправимся в любое удобное время. У нас сегодня работа группы «А», и нам не потребуется дополнительное время на подготовку.
Она улыбнулась в ответ, мгновенно пересмотрев свое решение.
— Именно это я и хотела услышать. Некоторым лётным экипажам требуется тридцать минут для подготовки.
Стефан кинул на капитана многозначительный взгляд.
— Ну, это не к нам, верно, капитан? — подсказал он ему. Некоторые пилоты всегда брали слишком много времени на подготовку.
Капитан Питер кивнул, улыбаясь.
— Как он уже сказал, мы сегодня работаем в группе «А», поэтому отправим их в полет.
Это была небольшая авантюра. Если даже нам посчастливится не иметь никаких проблем с механикой, то у нас бы все равно был полный самолет пассажиров, рейс которых мы задерживаем. Но мы надеялись, что нам сегодня повезет. Либо мы это сделаем, либо нас ждет дисциплинарное взыскание.
— Я начну обслуживать пассажиров предварительными напитками вместо тебя, Джейк уже в кабине пилотов за дверью, так что ты можешь проверить, что есть в наличии на бортовой кухне. В данный момент поставщики доставляют наши заказы, и надеюсь, они поставят нам все необходимое, — говорил Стефан, проверяя тележку с напитками и вытаскивая очки.
— Возьмешь тележку с напитками? — спросила я у него. — Она, как правило, утром является хитом, особенно на этом рейсе, и приготовление коктейлей экономит время, поскольку у нас здесь двадцать один пассажир.
Он рассеянно кивнул, пытаясь что-то найти. Он никогда не мог ничего найти на кухне, и я не знаю, почему.
Я открыла ящик, наполненный холодными бутылками с водой, и указала на них.
— Просто возьми эти для пассажиров. Я сделаю остальные коктейли за оставшееся время, пока ты будешь разносить.
Я уже стала открывать бутылки с шампанским, когда он направился обратно в салон.
Похоже, утро будет беспокойным. Я просто чувствовала это, и мне нравилось. Быть все время занятой было неплохо, потому что я буду сконцентрирована.
Когда Стефан вернулся через несколько минут, у меня уже был полный поднос готовых коктейлей. Он взял его и сразу направился обратно.
Мне доставили все напитки, которые нам были необходимы. Я начала считать еду, и составлять меню. Вложила меню в руку Стефана, а он снова протянул мне список заказанных коктейлей. Без очков, которые остались на подносе.
— Мне помогу тебе в салоне после того, как ты раздашь меню, — сказала я ему. — Мне нужно делать еще один поднос с коктейлями?
— Нет, ты сделала идеальное количество. И у нас есть сюрприз на 2D, Лютик, — он широко улыбнулся и побежал обратно в салон.
Я слушала его в пол уха, как можно быстрее делая напитки. Обслуживание бизнес класса требовало определенной ловкости и сноровки, а именно, быстро выполнять все заказы.
Я быстрым шагом направилась в салон с первым раундом заказанных напитков. Я начала разносить их с конца салона, двигаясь постепенно к носу самолета, потому что Стефан написал их в таком порядке. Все заказанное для этих коктейлей должно постоянно присутствовать на борту, потому что они пользовались спросом. Агенты, открывающие ворота, иногда любили смешать их, хотя только Богу известно, почему.
Я быстро раздала заказы. Сегодня в начале салона сидели громогласные, неистовые жители Нью-Йорка. Я просто улыбалась им. Мужчины почти кричали друг на друга, споря о спортивных командах. Я насчитала пять человек, что может в дальнейшем стать проблемой, или, возможно, просто настойчиво попросить их успокоиться, если они будут продолжать в том же духе.
Они вдруг притихли, когда заметили меня.
— Эй, сладкая. Ты — загляденье, — наконец сказал самый громкий, и они все нагло уставились на меня, пока я раздавала им напитки. Я посмотрела на него и вежливо ему улыбнулась. Нейтрально. Ему было за сорок, с темными волосами и смуглой кожей. Он выглядел как истинный ньюйоркец, вплоть до кончиков пальцев.
— Доброе утро, — пробормотала я, направляясь обратно на кухню, чтобы приготовить следующую партию коктейлей.
В этот раз мне необходимо было смешать немного больше коктейлей, чем до этого. Воды и шампанского с апельсиновым соком хватало для большинства из них.
В следующий свой небольшой выход, я собирала уже пустые стаканы на свой поднос. Я начала с начала салона, собирая пиджаки и убеждаясь, что больше никому ничего не нужно.
Я замерла, мое хладнокровное душевное равновесие, поскользнулось от повышенного сердцебиения, когда я увидела мужчину, занимающего 2D. Я была удивлена, что не заметила его раньше. Казалось, мое тело должно было почувствовать его присутствие, к слову сказать, на которое оно мгновенно отреагировало.
В этот раз я пришла в себя намного быстрее, чем тогда, когда он сидел на этом месте в последний раз. Я надеялась, что это значит, что я начинаю привыкать к нему.
«Он не может продолжать оказывать на меня такое влияние каждый раз, когда я его вижу», — сказала я себе. Я знала, что это было из серии — мечтать не вредно.
— Я могу что-нибудь для вас сделать, мистер Кавендиш? — холодно поинтересовалась я. У него уже была одна бутылка воды, которую раздавал Стефан. Вода - единственное, что он пил. — Могу я повесить ваш пиджак?
Его лицо было напряженным, он молча встал и снял пиджак. Сиденье рядом с ним было единственным свободным в первом классе, и я догадалась, что он купил его, чтобы получить некое подобие уединения.
Я вспомнила, что он говорил нашему генеральному директору по чартерным рейсам, у которого я и встретилась с ним, что он не часто летает коммерческими рейсами. Почему он вообще здесь? У него есть частный самолет. Почему он вдруг так часто стал летать с нами? Скорее всего, он хотел исследовать нас изнутри, посмотреть, так сказать, с финансовой точки зрения.
Он шагнул в проход и внезапно оказался всего в нескольких дюймах от меня.
Я сделала глубокий вдох, вдыхая его запах. От него пахло так замечательно, легким пряным одеколоном и его натуральным запахом.
— Почему ты не сказал мне, что будешь на этом рейсе? — прошептала я, когда взяла его пиджак, мой голос был слишком тихим.
— Это решение было принято в последнюю минуту. Я не знал до сегодняшнего утра, что у меня есть неотложные дела в Лас-Вегасе, которые требуют моего внимания сегодня, — пробормотал он, и хотя его голос был мягкий, но лицо по-прежнему было суровым и напряженным.
Я быстро окинула его взглядом, но мне необходимо было двигаться дальше. Прямо сейчас не было времени выяснять, почему мистер Прекрасный находился здесь.
Я едва успела собрать пустые бокалы и отнести их на кухню, чтобы вовремя начать демонстрацию необходимых мер безопасности в полете. Я специально избегала смотреть на Джеймса, и благодаря этому, смогла вернуть свое обычное самообладание.
Группа ньюйоркцев достаточно громко сделала несколько пошлых комментариев в мой адрес, и я их услышала, пока проверяла, застегнуты ли ремни безопасности. Естественно я легко проигнорировала их. В этом не было ничего необычного. На самом деле, это было в порядке вещей на этом утреннем рейсе.
Это было субботнее утро, и на этот рейс, как правило, всегда собиралась группа ньюйоркцев, состоящая из мужчин. Они направлялись в Лас-Вегас, и платили за места в первом классе только лишь для того, чтобы начать свою вечеринку уже на борту самолета. Они были несносными и грубыми, но такова уж была особенность рейсов из аэропорта Кеннеди.
Я мельком взглянула на Джеймса. Его кулаки были сжаты, и напряженное лицо было наклонено в сторону иллюминатора. Он выглядел каким-то очень возбужденным.
— Могу ли я чем-нибудь помочь вам, мистер Кавендиш? — спросила я его тихо. Я не могла представить себе, что могло его так взволновать.
Он слегка встряхнул головой, сам себя вытаскивая из своего странного состояния.
— Скажи, Стефану, что я хочу поговорить с ним, сразу же, как только он освободится, — коротко приказал он.
— Хороооошо, — смущенно ответила я и двинулась дальше.

Мистер Яростный

— Что это было? — спросила я Стефана, когда мы сели на наши места и пристегнули ремни безопасности. У них с Джеймсом был краткий разговор, после которого у Стефана был очень напряженный взгляд, когда он подошел и сел рядом.
Он молча покачал головой и уставился в иллюминатор.
Я ткнула его локтем под ребра.
— Оу, — сказал он, удивленно переведя на меня взгляд. — Что с тобой?
Мои глаза расширились, а потом прищурились.
— Со мной? Что с тобой? Как же мистер Прекрасный так быстро заманил тебя в свой угол? Ты же должен был помочь мне избегать таких парней как он. Вместо этого, ты помогаешь ему. И сейчас ты нем как рыба из-за разговора с ним.
Он вздохнул.
— Речь шла о той шумной компании на пятом и шестом рядах. Они не перестают обсуждать тебя, и это не способствует спокойствию Джеймса. Мне нужно поговорить с ними, как только мы наберем высоту десять тысяч футов.
Он вдруг ухмыльнулся.
— Или же в противном случае, я думаю, мистер Прекрасный может начать махать кулаками.
Я закатила глаза, метнув недовольный взгляд на Джеймса, который смотрел в мою сторону. Его взгляд был направлен в окно, но его глаза были за стеклами очков, а кулаки сильно сжаты. Сейчас он выглядел еще более взволнованным.
— Это просто обычная, как всегда, летящая в Вегас компания парней, — сказала я Стефану. — Точно такую же компанию мы встречаем почти каждую неделю. И нам легко удавалось игнорировать их до сих пор. Мне кажется, не стоит злить их без особой надобности.
Теперь пришла очередь Стефана послать мне раздраженный взгляд.
— Я не думаю, что ты слышала самое худшее, что они говорили. Джеймс передал мне, и это не было приятным. Они сильно возбуждены, довольно громко выражаются и мешают остальным пассажирам. Мне нужно урезонить их, потому что лучше пресечь все в зародыше. Посмотри на Джеймса. Он серьезно взволнован. Лучше поставить на место несколько придурков, чем, в конце концов, иметь потасовку на нашем рейсе.
Я взглянула на Джеймса. Казалось, что его нервозность усиливалась с каждой секундой.
Его глаза вдруг широко распахнулись, и мельком взглянув на нас, он потянулся к ремню безопасности, как будто собирался встать.
— Ах, черт, — пробормотал Стефан с тревогой в голосе.
Джеймс вроде восстановил свой собственный контроль, медленно вернул ремень в исходное положение и разжал руки. Он закрыл глаза и стал что-то беззвучно бормотать.
— Он считает до десяти, — тупо сказала я. — Ты слышишь, что они говорят, из-за чего он впадает в такую ярость? Я ничего не слышу.
— Я слышу их голоса, но не могу разобрать ни слова, — ответил Стефан, внимательно наблюдая за Джеймсом.
Стефан был также сильно напряжен. Я знала, что он ненавидел драки больше всего на свете. Я также видела, как он участвовал в драках несколько раз, хотя с последнего раза прошло уже много лет, и тогда он был исключительно на высоте. Что бы ни случилось, я знала, он сможет постоять за себя. Но он ненавидел драки, он ненавидел насилие в любом его проявлении.
Вдруг Джеймс резко открыл глаза, и в его взгляде плескалась такая неприкрытая ярость, какую я никогда не видела. По-видимому, счет до десяти ему не помог. Его руки снова молниеносно двинулись к ремню, и я с ужасом наблюдала, как он резко встал со своего места, направляясь к парням, и каждый его уверенный шаг нес с собой неистовство.
— Блядь, — выругался Стефан. — Оставайся здесь. Пожалуйста, — взмолился он, направляясь за Джеймсом в самый центр событий.
Там начался очень напряженный разговор. Джеймс близко наклонился и что-то говорил мужчине, который ранее обращался ко мне, но я не могла видеть его лицо или слышать, о чем он говорит.
Стефан указал на одного из других мужчин и тоже говорил повышенным голосом, хотя я не смогла разобрать слов, из-за большого расстояния и работающего двигателя. Я была немного удивлена, что Стефан даже не взглянул на Джеймса и не предпринял никаких попыток заставить его вернуться на свое место.
«Черт побери», — подумала я. Скорее всего, это означало, что его собственный гнев уже разгорелся. Так и правда может дойти до драки, если Стефан уже начал жестикулировать руками.
Я видела, что мужчина, которого Стефан явно ругал, поднял руки, как будто сдаваясь. Это, похоже, не успокоило Стефана, хотя, он просто повернулся к мужчине, которого Джеймс взял под свое особое внимание. Я предполагала, что он по-прежнему с ним разговаривал, хотя и не могла его слышать.
Он говорил очень спокойно, а голос Стефана становился все громче.
— Я действительно имею это в виду. Еще хоть одно слово от вас, и мы развернем этот самолет, и на выходе вас будет ждать полиция.
С этими словами Стефан приземлился обратно на сиденье рядом со мной. И он до сих пор не побеспокоился о том, чтобы Джеймс занял свое место.
Несколько напряженных мгновений спустя, Джеймс выпрямился и прошествовал обратно на свое место. Он не смотрел на меня, просто сел, пристегнул ремень и закрыл глаза.
Я испытала настолько огромное облегчение, что мне стало даже стыдно. Оказывается, мне было необходимо увидеть, что он смог сдержать себя, хотя действительно очень хотел кого-нибудь ударить. Я многого о нем не знала, но, по крайней мере, теперь я убедилась, что в экстренных случаях он может сохранять самоконтроль.
Неконтролируемая жестокость и агрессия были монстрами из моего детства, поэтому с облегчением сделала вывод, что таких черт у Джеймса не было. Не было того, чего я больше всего опасалась. Я всегда продолжала этого бояться, несмотря на большое количество времени и сеансов терапии.
— Что случилось? Из-за того, что они говорили, и правда стоит привлекать полицию? — наконец спросила я Стефана.
Он просто покачал головой.
— Я скажу тебе позже. Пожалуйста, просто дай мне минутку, чтобы собраться с духом, — его голос умолял, чтобы я перестала задавать вопросы. Если он сказал, что скажет мне позже, я знала, что так и будет.
Я поднялась, когда услышала двойной звонок, указывающий, что мы набрали высоту в десять тысяч футов. Я начала свой привычный распорядок дня, подготавливая свою бортовую кухню для завтрака. Я любила определенный порядок работы. В полете я находила его успокаивающим.
Хаос моей юности заставил меня стремиться к стабильности в моей взрослой жизни. Поэтому моя жизнь, даже со всеми путешествиями, следованию расписаний и заведенному порядку, это то, от чего я получала удовольствие. Субботний утренний завтрак, приготовленный и загруженный в Нью-Йорке, был частью всего этого.
Наша авиакомпания гордится своим первоклассным сервисом, поэтому наш завтрак предусматривал широкий ассортимент. Мы заняты до самого приземления. Первый класс был полностью заполнен, поэтому Стефан оставался здесь, чтобы помочь мне.
Я работала на кухне, а он обслуживал пассажиров. Сегодня как никогда это подходило мне, с взрывоопасным Джеймсом, и некоторыми, по-видимому, деградирующими мужчинами в салоне.
Мы со Стефаном даже не разговаривали в течение первого часа. Он был задумчивым, и нам совершенно не нужно было говорить, чтобы понимать друг друга.
После всех этих лет мы работали вместе без особых усилий. Он принимал заказы у пассажиров, и я их исполняла. Пока он разносил готовую еду, я делала следующую. У нас получалось все быстро и эффективно, даже без разговоров.
Я любила эту часть своей работы, хотя не могла сказать почему. Просто чувствовала себя занятой своим заведенным порядком на кухне, и при этом я убеждалась, что каждый получал исключительное обслуживание, и что мы хорошо делали свою работу. Я думаю из-за того, что большую часть своей жизни я провела с чувством собственной никчемности и ненужности, эта работа, хороший день, заставляли меня чувствовать, что я все-таки что-то стою. Когда я думала об этом, возможно это звучало немного жалко, но это не становилось менее правдивым.
Конечно же, я обратила внимание на все, что заказывал Джеймс. Он пил исключительно воду, это я видела. Без льда, только бутылка и стакан. Я положила ломтик лимона в его стакан, и он ничего на это не сказал, поэтому я продолжала так делать.
На завтрак он заказал только здоровую пищу, которую нам доставляют. Это был греческий йогурт, свежая черника и сырые орехи пекан. Я не удивилась, что он сделал этот заказ. У нас обычно на рейсе никто это не заказывал, поэтому Стефану и мне часто приходилось забирать эти продукты себе на завтрак. Я могла бы догадаться, что он предпочитает здоровую пищу, так как его тело подтверждало это.
Могла ли я чувствовать себя комфортно, раздеваясь перед тем, кто прекрасно выглядит и имеет безупречное тело? Не знаю, может быть. Я пыталась оставаться в форме, но иногда ела нездоровую пищу, и, вероятно, не работала над телом, так часто, как следовало бы. На мой критический взгляд мои бедра были слишком большими, лодыжки и руки - слишком тонкими, как зубочистки, а ягодицы и плечи немного широкими. Похоже, как и у каждой женщины, к телу у меня были большие претензии. Интересно, Джеймс заметил это, когда я была голой? Я старалась не зацикливаться на этом, но в любом случае, я не так уж плоха. Для меня стало облегчением, что когда мы загрузились работой, эти мысли ушли сами собой.
Мы провели ровно два с половиной часа в полете, прежде чем Стефан смог отправиться в главный салон, чтобы проверить, как там дела.
— Я вернусь через несколько минут. Бренда прямо сейчас печет там печенье. Пойду принесу немного, чтобы добавить к сырам, — сказал мне Стефан, повесив трубку бортового телефона.
Я рассеянно кивнула, заполняя наши трех-ярусные тележки всевозможными тарелками с сырами. Мне пока не нужна была его помощь в первом классе, по крайней мере, в следующие десять минут, так что для него это было хорошее время, сходить в конец самолета.
Я услышала, как дверь ванной открылась по другую сторону занавески, и сдвинула тележку, чтобы пассажир мог спокойно пройти на свое место до того, как я загорожу проход.
Я была поражена, когда Джеймс прошел сквозь закрытые занавески. Он выглядел гораздо спокойнее, чем был до этого.
Я послала ему небольшую улыбку.
— Привет, — сказала я, внимательно его изучая и пытаясь понять его настроение.
Он ответил мне еле заметной улыбкой в ответ. Он отодвинул мою тележку от меня, выставил ее в проход и поставил на рычаг, чтобы она никуда не двигалась.
— Ох, — сказала я тихо, наблюдая, как он передвигается по кухне, и пытаясь понять его намерения. Такое впечатление, что он обустраивал пространство для какого-то интимного момента ...
Я просто следила за ним, как загипнотизированная.
Носком ботинка он легко поставил тележку на тормоза, как будто делал это каждый день, потом стоя спиной ко мне в течение какого-то долгого момента, он глубоко вздохнул.
Внезапно он повернулся и шагнул ко мне. Схватил меня за косичку, оттягивая голову назад, поцеловал, и это был горячий, яростный и голодный поцелуй.
Наперекор самой себе, я тут же растаяла, прислонившись своим телом как можно ближе к нему.
Он прижал меня к столу, посадил на небольшой разделочный столик, на котором я с трудом уместилась, не переставая целовать меня.
Я что-то пробормотала в протесте и почувствовала, как его пальцы медленно переместились под мою облегающую юбку к ноге. Он оголил мои бедра, и я отстранилась, тяжело дыша.
— Что ты делаешь? — спросила я, немного запаниковав от его действий.
— Ш-ш-ш, — сказал он, и начал снова целовать меня, его руки продолжали с нетерпением задирать мою юбку. — Мне необходимо это сделать.
Это меня совсем не успокоило, но он вдруг резко замер, когда его руки подняли мою юбку настолько высоко, что стали видны мои подвязки и верх чулок. Он подтянул юбку еще повыше.
Он выругался, когда увидел мои кружевные лимонно-зеленые стринги.
— Вчера вечером на тебе были такие же трусики, не так ли? Но вчера они были синими.
Я только кивнула, чувствуя себя немного дезориентированной.
— Это самое удобное нижнее белье, которое я когда-либо носила. Теперь я уже не могу носить ничего другого.
— Я, черт побери, люблю их, — сказал он, и это заставило меня улыбнуться.
Затем он удивил меня снова, одним плавным движением встав передо мной на колени. Он протянул мне носовой платок. Я заметила, что он был довольно старомодным.
— Положи его в рот, сожми зубами и постарайся сильно не кричать, — я повиновалась, не задумываясь, все мое тело вибрировало в ожидании его действий.
— Держи меня за волосы, — сказал он мне. Мои руки жадно гладили его волосы, которые были прекрасными, густыми и мягкими, как шелк. Они переливались разными оттенками: от светло-русого до темного, ярко освещаясь солнечным светом через небольшой иллюминатор в двери самолета. Люди платили целое состояние, чтобы получить, хотя бы в половину такой прекрасный переход к золотому цвету.
В моей голове не было ни одной мысли, она резко отклонилась назад. Он отодвинул мои стринги в сторону и погрузил в меня свое лицо.
Я мгновенно потерялась в шокирующих ощущениях от его опытного языка, ласкающего мой центр с настойчивой решительностью.
Его уверенные пальцы толкнулись в меня, и один из них поглаживал ту самую точку. Я всхлипнула в платок, который зажала зубами, но он не совсем приглушал издаваемые мной звуки.
Тут же его язык двинулся к моему клитору. Он жестко сосал его, и оргазм неожиданно нахлынул. Я и понятия не имела, что это может произойти так быстро, даже после того, что произошло чуть ранее в ванной комнате отеля.
Он продолжал свои действия, даже когда утихла мощнейшая волна вибраций, пронесшаяся по моему телу. Я почувствовала, что его голова отодвинулась, и посмотрела на него вниз. Он положил свой подбородок на мою юбку, чуть выше моих бедер.
— Еще раз, — сказал он, и вернулся к своему изысканному обслуживанию.
Я закричала в платок, когда кончала, удивляясь этому оргазму так же, как и последнему. Он вызвал его во мне еще быстрее, как будто его язык нашел какую-то кнопку внутри меня, отвечающую за оргазмы, и просто нажал на нее. Или, может быть, последний был вызван бомбой, которая находилась внутри меня в состоянии готовности. Я не была настолько опытной в этом вопросе, чтобы знать наверняка. Я еще не знала, что под умелыми руками Джеймса мое тело может звучать, словно музыкальный инструмент.
Он продолжал ласкать меня, пока не утихли мои судороги.
— Я мог бы делать это весь день, — сказал он мне, выпрямился, вытащил платок из моего рта и вытер лишнюю влагу между моих бедер.
— Мне нравится, когда ты влажная, — пробормотал он, наклоняясь ко мне, чтобы поцеловать. Его язык устремился в мой рот, облизывая, и я была немного шокирована, осознав, что я пробовала свой вкус. Я никогда бы не могла себе такого вообразить.
Я стала посасывать его язык, и он застонал. Я знала, что ему это определенно нравилось, и стала сосать сильнее.
Он надолго затянул поцелуй, отступил назад, чтобы снять меня с поверхности стола. Похоже, мой вес его нисколько не напрягал. Мне понравилось это, понравилось чувствовать себя маленькой и женственной, по сравнению с его силой.
Он засунул платок в карман и начал поправлять мою одежду, с почти безразличной деловитостью.
Едва он опустил мою юбку вниз до колен, когда Стефан ворвался через занавеску, выглядя при этом полностью сбитым с толку, и увидев нас, в шоке останавливается.
Это было очевидно, что мы делали что-то интимное на бортовой кухне самолета.
Шокированные глаза Стефана переметнулись на мое лицо. Потом он покраснел так, как я раньше никогда его не видела.
— Это ты кричала? Это были твои приглушенные крики? — медленно спросил он.
Я чувствовала, что становлюсь такой же красной, как и он, но у меня хватило сил кивнуть. Не было смысла отрицать.
Стефан все еще был ярко-красный, когда бросил на Джеймса взгляд полный осуждения.
— Серьезно, Джеймс? На утреннем рейсе? С группой извращенцев, находящихся всего в нескольких футах?
По-видимому, Стефан решил переложить всю ответственность за этот неловкий эпизод на плечи мистера Прекрасного.
От осуждения Джеймс стал выглядеть немного смущенным, и от этого выглядел как-то по-мальчишески. Трудно было связать этот образ с тем Джеймсом, которого я знала.
Я просто прищурилась на них двоих, в полном недоумении. Я никогда не попадала в такую ситуацию.
Стефан указал в направлении посадочного места Джеймса.
— Я думаю, ты сейчас должен пойти и сесть на свое место.
Так Джеймс и сделал, без слов и без взглядов.

10 глава

Мистер Странный

Весь остаток полета был для меня каким-то расплывчатым. Мы разносили вино и сыр, и я сознательно воздерживалась от каких-либо зрительных контактов, так как понимала, что очень расстроюсь, если увижу, что кто-то бросает на меня странные взгляды.
Я просто делала вид, что никто не слышал нашего шума на кухне, и что никто не понял, что он означал. Не встречаясь ни с кем глазами, я пыталась убедить себя, что это на самом деле так.
Я специально старалась не смотреть на Джеймса, пока мы его обслуживали. После той нашей безобразной сцены я словно доспехи выстроила вокруг себя свое хладнокровное спокойствие, но я чувствовала, что один только взгляд на него может тут же сломать всю мою оборону.
Как назло он сидел на стороне, которую обслуживала я, поэтому я тихо спросила его, что бы он хотел, пытаясь не смотреть прямо ему в глаза.
Он сказал, что возьмет один кусок сыра «Бри» и виноград. Я поставила небольшую тарелку на его откидной столик, и замерла на какое-то время.
Я заметила несколько вещей одновременно.
Он закатал рукава своей рубашки, обнажив загорелые руки и показав оба запястья, и сидел в расслабленной позе. От солнечного света, пробивающегося сквозь иллюминатор, я увидела еле заметные белые, тонкие шрамы вокруг его запястий. Мне тут же стало любопытно узнать, откуда эти шрамы, но это не было тем, что сразу же привлекло мое пристальное внимание.
Он снял галстук, освободив свое загорелую шею, и я заметила небольшое открытое пространство груди. Вид его гладкой золотистой кожи сделал меня какой-то дикой. Я чувствовала себя обделенной, что я почти не видела его тела, учитывая то, что мы делали друг с другом.
Его вид с немного расстегнутым воротом был невероятно сексуальным, и казался мне слишком интимным для самолета. Конечно, мои умозаключения были смехотворными. Ведь не существовало специальных правил, запрещающих ему показывать свою кожу в общественных местах, просто у него это выглядело невероятно красивым, не то что у всех остальных.
Да, похоже один взгляд на него переворачивал всю меня в одно мгновение. Но это не остановило моих размышлений. Все дело было в его руках и то, что он ими делал.
Его правая рука спокойно лежала на колене, рядом с откидывающимся столиком. Но левая находилась на самом столике, сжимая какой-то предмет как трофей.
Это был носовой платок, которым он вытирал меня на кухне, рефлекторно сжимая его в кулаке, как будто это успокаивало его.
Я заставила себя отвернуться, и постаралась не оглядываться назад.
Мысль, пришедшая мне в голову, оказалась довольно отчетливой, он был совершенно не в моей лиге. Он был слишком опытным. И богатым. И, на мой взгляд, имел странные сексуальные пристрастия. Я же была полной противоположностью во всех отношениях. И эта мысль оказалась отрезвляющей.
Двигаясь по проходу, я все равно думала, что занялась бы с ним сексом. Но при этом тут же напомнила себе, что слишком далеко это не зайдет, потому что будет просто секс. Ему, очевидно, нравится сам процесс погони. Да, я отдамся ему. И если мне повезет, он будет трахать меня несколько незабываемых дней, а потом наши пути разойдутся, потому что я, конечно, не хочу ничего большего.
Любовные отношения до ужаса пугали меня. Разве можно найти лучшего кандидата, который бы избавил меня от девственности? В двадцать три года девственность являлась ничем иным, как бременем. Я просто не беспокоилась об этом раньше, потому что никто не интересовал меня настолько, чтобы я попыталась лишиться некоторых своих комплексов.
Мастурбация и просмотр довольно убогих порно-роликов лишили меня всякого желания, вступать в сексуальные отношения. И я ни к кому раньше не чувствовала такого всепоглощающего притяжения.
Да, я хотела бы сделать это. Я бы занялась с ним сексом. Я бы наконец удовлетворила свое любопытство, но потом хотела бы вернуться к своей нормальной, обыденной жизни.
Мне удавалось не смотреть на Джеймса до тех пор, пока для посадки мы не заняли свои откидные места.
Когда я наконец взглянула на него, он улыбнулся мне своей интимной улыбкой, не похожей ни на одну, которую мне доводилось вообще когда-либо видеть. Я не смогла найти в себе силы, чтобы улыбнуться в ответ или сделать что-нибудь еще, поэтому я продолжала тупо смотреть на него, стараясь не замечать предмет, который он все еще сжимал в кулаке.
Мне не удалось подавить вздох, который вырвался изо рта, когда он поднес платок к лицу, закрыл глаза и глубоко вдохнул, словно смакуя исходящий запах.
— Что за черт? — пробормотал Стефан рядом со мной.
Я ничего не ответила, потому что не была уверена, адресован ли вопрос мне или Джеймсу.
Я просто перевела взгляд в иллюминатор, покраснев от макушки до кончиков пальцев ног. «Да», — думала я, чувствуя себя немного ошеломленной. «Он абсолютно не относится к моей лиги, но я в любом случае собираюсь завершить начатое».
В время полета мне почти удалось забыть о произошедшей шумной ссоре, которая почти случилась из-за меня. Поэтому объявление Стефана, произнесенное им, когда мы приземлились и двигались по посадочной полосе, напомнило мне о напряженных событиях.
— Дамы и господа, прошу всех оставаться на своих местах, когда мы остановимся. На наш самолет поднимется служба безопасности, поэтому мы просим вас сохранять спокойствие и задержаться всего на несколько минут. Я сделаю объявление, когда можно будет покинуть самолет. Еще раз, пожалуйста, оставайтесь на своих местах, когда мы остановимся.
«Ой, черт», — ошеломленно подумала я.
Я посмотрела на Стефана широко раскрытыми глазами.
— Что они сделали, что их ожидает такой поистине королевский прием? — спросила я его. — Мне кажется это немного излишним, призывать полицейских за то, что я действительно слышала от них.
Он покачал головой.
— Я объясню все позже. Джеймсу и мне придется поговорить с полицейскими для их рапорта, и, возможно, кому-нибудь еще из пассажиров, которые что-нибудь слышали. Мне тоже предстоит оформить уйму бумаг о произошедшем в полете. Но то, что они шумно обсуждали, было неправомерно, поэтому думаю, что не помешает их привлечь к ответственности в случае, если они серьезно рассматривали те действия, о которых говорили. Возможно, результат принятого спиртного поспособствовал им излить то огромное количества дерьма, но я не чувствую себя в праве закрывать на это глаза, я должен сделать все, что в моих силах, навсегда лишив их возможности вести себя так в дальнейшем. И если рассматривать худший сценарий, и они в конечном итоге сделают что-то ужасное какой-нибудь бедной девушке, этот инцидент поможет возбудить на них уголовное дело.
Я просто смотрела на него, похоже я действительно была не совсем в курсе развивающихся событий.
— Ты обязан рассказать мне, что там произошло.
Он кивнул.
— Да, расскажу. Позже.
И тут началось довольно интересное бесплатное драматическое представление. Стефан отвечал на вопросы полицейских, в то время как я нажимала на кнопки, которые начали загораться за несколько секунд до того, как мы подъехали ко входу, и отвечала на вызовы.
После краткого изложения случившегося, мужчины спокойно, не сопротивляясь, последовали с двумя полицейскими офицерами, которые выводили их из самолета. Джеймс сразу же последовал за ними, думаю, чтобы поведать свою часть истории. Пара, сидящая непосредственно за ними, также направилась за полицейскими, и двое мужчин, находившихся через проход, тоже поспешили за ними по той же причине.
Я была в конце самолета, когда пассажирам разрешили выйти всего через несколько секунд.
Бренда и Мелисса сидели на откидных местах в задней части и засыпали меня вопросами, пока я нетерпеливо ждала, когда же опустеет самолет.
— Что у вас случилось? — спросила меня Бренда, широко распахнув глаза.
— Это был Джеймс Кавендиш, кто последовал за полицией? – спросила Мелисса, с хищным выражением лица. Ее глаза становились похожими на лазер, когда она заинтересовывалась каким-то парнем. Я видела этот взгляд слишком часто, с учетом того, как мало времени я ее знала.
Итак, она нашла его имя в списке пассажиров, подумала я немного смущенно. Она, наверное, знала о нем намного больше, чем я. Я активно избегала всех социальных сетей, и даже старалась не смотреть телевизор. Я только знала, что он был из состоятельной семьи, владеющей огромной сетью отелей по всему миру. Я никогда не искала его фамилию в интернете, чтобы выяснить о нем что-нибудь еще. Я стала гадать, не скажет ли Мелисса то же самое.
— Да, это был он, — ответила я на ее вопрос, мне было любопытно посмотреть на ее реакцию.
Она посмотрела на меня с обиженным видом.
— Я даже не знала, что он был на этом рейсе. Ты должна говорить мне, когда видишь горячего, богатого парня, Бьянка. Я думала, мы друзья, — ее голос был все еще обиженно сладким, для нее это было несколько странное поведение.
Я просто уставилась на нее, не зная, что сказать.
— Я знаю, что вы две дамы не замужем, но сообщаю вам, и мне не важно, как вы к этому отнесетесь. Я претендую на него, — она начала хохотать, поэтому честно, я не в состоянии сказать, шутила она или нет. В любом случае, она была немного чокнутой, хотя я и раньше это подозревала.
Я отрицательно покачала головой, и с удивлением почувствовала враждебность к ней, которую даже не собиралась анализировать.
— Это так не работает, — ответила я ей.
Она захохотала снова.
— Наплевать. Меня это мало волнует. Мужчины хотят ту, которую они хотят, и я просто знаю, что я его тип. У меня будет номер его телефона, прежде чем мы доберемся до штаб-квартиры.
Мы с Брендой уставились на нее, не моргая. Первая в себя пришла Бренда, вернувшись к интересовавшим ее вопросам.
— Почему вы вызвали полицию? Я заметила беспокойство, когда мы взлетали, но не могла подумать, что что-то произошло, и мне показалось, что проблема решена.
Бренда похоже решила просто игнорировать Мелиссу, когда у нее ум заходил за разум. Думаю, я тоже буду использовать ее метод.
И рассказала им все, что знала, опуская участие в этом Джеймса. Мелисса моментально сосредоточила свое внимание на моем упущении.
— Почему Джеймс последовал за ними?
Она действительно может называть его по имени после одного короткого разговора с ним? Я что-то упустила?
— Я полагаю, он и некоторые другие пассажиры первого класса много слышали, о чем они говорили.
Я была спасена от необходимости обсуждать эту тему, когда Стефан направился к нам.
Он посмотрел на двух женщин.
— Последний пассажир покинул борт, дамы. Бьянке и мне придется поехать в полицейский участок, чтобы написать отчет о произошедшем инциденте, но вы можете быть свободными, так как не принимали в этом участия. Увидимся завтра утром.
Бренда улыбнулась, схватила свои вещи и, попрощавшись, зашагала к выходу. Наш водитель автобуса должен был подъехать через двадцать минут. Она могла пойти на автобусную остановку, находящуюся в трех минутах ходьбы, или ждать еще двадцать, подумала я, посмотрев на часы.
Это были обычные часы из обычного металла с темно-синим циферблатом. И только сейчас я обратила внимание, как они потерлись и износились. Я носила их уже два года, и казалось, что пришло время их заменить, потому что они были в царапинах. Часы в хорошем состоянии являются обязательным требованием на нашей работе, поэтому сегодня я должна заставить себя пройтись по магазинам.
Последние шесть месяцев я была на супер-жесткой экономии, поэтому это будет первый раз, когда я позволю себе купить что-то, кроме еды. Черт. Эта мысль заставила почувствовать себя несколько некомфортно.
Я взглянула на Стефана, который смотрел на Мелиссу, задаваясь вопросом, почему она еще не уехала.
Она заулыбалась ему в ответ.
— Я провожу вас немного, чтобы убедиться, что с вами все в порядке, и вы все уладили с законом, — она неудобно обняла меня за плечи. Это было особенно неловко, учитывая, что она была на шесть дюймов ниже меня, даже на своих ультравысоких каблуках.
Мы со Стефаном молча уставились на нее.
— Бедняжка, она ужасно устала от пережитого с этими мужчинами, которые говорили такие ужасные вещи, — сказала Мелисса, ее голос звучал ложным сочувствием.
Я проигнорировала ее, обратившись к Стефану.
— Я забыла заплатить за выпивку прошлой ночью. Прости. Сколько я тебе должна?
Он тоже копил деньги, по той же причине, что и я, поэтому я точно знала, что он не может позволить себе покупать мне выпивку в баре.
Мы оба экономили деньги от сверхурочных смен и постоянных полетов в течение последних четырех лет. Мы копили свои сбережения, в надежде найти два почти новых дома по соседству друг с другом, за которые мы недавно внесли залог. Мы оказались в состоянии купить эти домики, и теперь с гордостью называли себя домовладельцами и соседями.
Это было именно то, о чем мы мечтали, когда были бездомными подростками. Тогда мы постоянно об этом говорили и мечтали, что когда-нибудь мы не будем бездомными. Мы пообещали друг другу, что всегда будем жить рядом, и мы постепенно двигались к этой цели.
Мы работали и копили, и это был один из самых счастливых дней в моей жизни, когда мы переехали из нашей небольшой квартирки в наши маленькие, стоящие бок о бок дома.
Он усмехнулся, глядя на меня. Это была самодовольная улыбка.
— Ты не должна. Джеймс выкупил бар на ночь, вот почему он так быстро опустел. Он оплатил все наши напитки, и Мелвин сказал, что его чаевые прошлой ночью равнялись месячному жалованью. И все благодаря тебе, Лютик.
Я уставилась на него, потеряв дар речи от изумления, а мои мысли пустились вскачь.
— Почему благодаря ей? — спросила Мелисса резко. — Что происходит между вами двумя? То, что ты говоришь, звучит, будто ты сутенер своей девушки.
Стефан взглянул на нее, совершенно ледяным взглядом, который я никогда у него не видела, на меня он никогда в жизни так не смотрел. Мелисса выдержала его лучше, чем я предполагала.
— Бьянка самый важный в мире человек для меня, — ответил ей холодно Стефан. — Она мой лучший друг и моя единственная семья, но, не моя девушка. И вчерашняя вечеринка состоялась благодаря ей, потому что Джеймс Кавендиш от нее без ума, поэтому он полностью арендовал бар на всю ночь. Он хотел получить ее номер телефона и провести некоторое время с ней.
Теперь наступила очередь Мелиссы выглядеть ошеломленной, но она почти сразу же пришла в себя, злобно переведя взгляд на меня.
Она окинула меня оскорбительным взглядом.
— Бьюсь об заклад, ты неправильно все истолковала. Стефан думает, что ты особенная только потому, что ты для него «лучший друг на веки вечные», — и с такой трогательной оценкой она вышла из бортовой кухни.
Стефан и я перекинулись взглядами, которые выражали, что мы теперь думали о маленькой рыжеволосой «золото искательнице».
Суматоха, ожидающая нас снаружи самолета, рассосалась гораздо быстрее, чем я предпологала.
Они более подробно допрашивали горластых мужчин где-то в офисе аэропорта. Наверное, все эти события напугали их до чертиков, подумала я. Один полицейский ждал нас на выходе из самолета, и я подробно ему рассказала, что видела и слышала.
Мой рассказ оказался очень коротким, но потом я услышала полный отчет Стефана, так сказать из первых рук, в результате чего получила довольно четкую картину, почему полиция появилась на борту.
Все началось с пьяного, похабного трепа мужчин, хотя содержание Стефан услышал от Джеймса. Обычные комментарии о моем теле и красочное, отвратительное описание, что бы они хотели со мной сделать, но это было обычным явлением, из-за которого, как правило, мы бы не обратились в службу безопасности.
И видимо один из них на взлете, довольно громко и в красках рассказывал о таблетках, которые у него с собой, для таких женщин, как я. Что после приземления они должны последовать за мной и купить мне выпить, чтобы подсыпать наркотик. И когда мое сознание затуманится, отвезти меня в их гостиничный номер.
Это воодушевило других присоединиться и порассуждать, что они будут делать со мной, когда я буду накачана наркотиками и находиться в бессознательном состоянии, и теперь я получила ясное представление, почему была вызвана полиция.
Я сомневалась, что мужчины будут арестованы, только если у них в чемоданах действительно есть эти наркотики. Я решила, что скорее всего, они только потеряют несколько часов своего драгоценного отпуска и будут напуганы до чертиков сотрудниками полиции.
Стефан закончил рассказывать свою версию событий, ничего не приукрашивая.
Полицейский кивнул, все записал и ушел. Как только он закончил, я увидела Джеймса, приближающегося с другим полицейским офицером.
Сколько же полицейских было задействовано в этом представлении? Задавалась я вопросом, немного сбитая с толку.
Я напряглась, когда увидела Мелиссу, вышагивающую рядом с ним, которая уж слишком по-дружески касалась его рукой и несла пустую болтовню, Бог знает о чем. Я попыталась игнорировать ее.
Джеймс выглядел стоически, и было не понятно, о чем он думал, пока это трио приближалось к нам. Я заметила, что на нем нет ни галстука, ни пиджака.
— Мы оставили его пиджак в самолете? – спросила я Стефана.
Стефан моргнул.
— Должно быть, — сказал он.
— Я схожу за ним, — сказала я, резко развернувшись.
Я была счастлива, что самолет был пустым, и что следующий экипаж еще не поднялся на борт.
Я вытащила ручку с листком бумаги из отеля, написала имя и номер телефона и положила в пиджак Джеймса.
Я и так уже сделала намного больше, так что казалось глупым, не давать этому мужчине мой номер.

Мистер Заклинатель

Полицейских не было, но Джеймс, Стефан и Мелисса продолжали ждать меня, пока я спускалась с борта. Мелисса разговаривала с Джеймсом, но когда он поднял глаза вверх, то увидел меня и послал мне чувственный взгляд.
Стефан яростно писал, скорее всего заполняя отчет о происшествии.
Я молча протянула Джеймсу пиджак.
— Мне нужно заполнить свой собственный отчет, или я просто могу дописать кое-что в твой и поставить подпись? – спросила я Стефана, подразумевая документы.
— Мы можем заполнить вместе, — ответил он, не поднимая глаз. — Я почти закончил, описав почти все случившееся во время полета. Здесь внизу я оставил пустое место, потому что не уверен, что эти придурки не сделали что-то еще, что мне следует добавить.
— О’кэй, — сказала я, чувствуя вокруг какое-то неловкое молчание. Даже Мелисса перестала щебетать, а Джеймс просто продолжал пристально смотреть на меня, не говоря ни слова, как будто ждал чего-то от меня.
Наконец, после долгого молчания он заговорил.
— Могу я поговорить с тобой минуту? Мне нужно идти.
Я кивнула, молча отошла в сторону, я была почти уверена, что Мелисса последует за нами, но она осталась на месте, как-то странно на нас посматривая.
— Мне нужно работать до вечера, но я хотел бы увидеть тебя сегодня. Я пришлю водителя за тобой в шесть часов. Дай мне свой номер и адрес.
Он достал телефон, я смотрела на него мгновение, и вдруг поняла, что это не требуется.
— Я положила свой номер в карман твоего пиджака, — начала я. — И я сама могу приехать к тебе. Какой у тебя адрес?
Определенно, его взгляд говорил о том, что он хотел бы возразить, но я подумала, что он не будет искушать свою удачу, поэтому сухо назвал свой адрес.
— Если хочешь, я постараюсь закончить работу пораньше, — произнес он, как только я ввела его адрес в GPS в моем телефоне.
Неплохо, подумала я, всего в двадцати минутах езды от моего дома, очень удобно.
— Не стоит беспокоиться из-за меня, потому что я приду домой, два часа буду спать, а потом побегу по делам, — я рассеяно показала ему на свои часы. — Мне нужно заменить эту старую, мозолящую глаза вещь, я недавно поняла, как плохо они выглядят.
На какое-то мгновение я забыла, с кем говорю, и покраснела. Я почувствовала себя какой-то потрепанной. Я, конечно, не собиралась показывать ему, насколько была бедной.
Его рука обхватила мое запястье, чтобы он мог взглянуть на часы. Его пальцы кружили по коже, пока он изучал их.
— Ты такая нежная, — прошептал он.
Я едва услышала его слова, мои глаза не отрывались от его загорелой кожи на ключице, которая сильно отличалась от его накрахмаленной рубашки.
— Я не могу сказать почему, но даже самый маленький кусочек твоей кожи не должен выставляться на публику. Твое горло выглядит таким голым, — я не хотела произносить свои мысли вслух, поэтому сразу же покраснела.
Он смотрел на меня, не поднимая головы, с порочной улыбкой на лице.
— Ты просто подумай о тех вещах, которые хотела бы со мной сделать, и которые не стоит показывать публично.
— Я хочу увидеть твое тело, — сказала я ему. Кажется, я не в состоянии остановить саму себя. Я думала об этом с того самого момента, как мы встретились.
Его улыбка испарилась, он выпрямился и сделал шаг ближе ко мне.
— Ты увидишь сегодня вечером. И я собираюсь увидеть и прикоснуться к каждому сантиметру твоего тела.
Я сделала шаг назад, пытаясь стряхнуть странное заклинание, которое он напустил на меня. Не здесь. Не сейчас.
— Увидимся вечером, — ответила я ему, направляясь назад к Стефану. Было такое ощущение, что мы хотим еще что-то сказать друг другу, но это мы могли бы обсудить позже, когда не будем находиться в общественном месте, и я не буду все еще в униформе.
Джеймс спокойно воспринял мой уход, кивнул другим стюардессам и зашагал в сторону терминала.
Я добавила небольшой абзац к отчету Стефана и подписала. Мы направились к автобусной остановке.
Я заметила, что Мелисса все еще шла позади нас, но никто из нас не произнес ни слова. Она выглядела мрачной и немного странной, но меня, честно говоря, это совсем не волновало.
Мы забросили наши отчеты в штаб-квартиру, и Стефан повез нас домой.
Мы поочередно возили друг друга на работу, и это сохраняло наши деньги, которые мы могли бы потратить на что-то другое. Как часы, например, подумала я, вздыхая. На самом деле у меня совершенно не было настроения ехать в торговый центр.
— Мне нужно кое-куда съездить после того, как вздремну, — сказала я Стефану, когда он вышел.
— О’кэй. Я поеду с тобой. Я мог бы что-нибудь купить. Куда мы поедем?
— Мне нужны часы, — я подняла руку со своими старыми часами, циферблат был полностью в трещинах. Как я не замечала этого раньше? Почему это произошло только сегодня? — И купить кое-какие продукты, а также краски, бумагу и холст.
Рисование было моим любимым хобби, и моя комната, заполненная картинами, доказывала это. В последнее время я немного балуюсь маслом, но акварель и акрил всегда были моей страстью, и они более доступны по деньгам. Мне нужно пополнить почти все мои запасы.
— Отлично. Мне необходима рамка для того горного пейзажа, который ты нарисовала для меня. Он будет в моей гостиной. Из всех, он мой самый любимый.
Я улыбнулась ему с нежностью.
— Тебе совсем не обязательно это делать. Я не буду плохо себя чувствовать, если ты его не повесишь. Я нарисовала его, потому что мне захотелось нарисовать его именно для тебя. Тебе совсем не обязательно украшать весь свой дом моей мазней, только чтобы мне угодить.
Он окинул меня смущенным взглядом.
— Ты думаешь, что я именно поэтому украшаю свой дом твоими картинами? Чтобы угодить тебе?
Я пожала плечами, чувствуя себя немного неловко. Я не ходила в художественную школу, поэтому всегда задавалась вопросом, говорили ли люди искренне, когда хвалили мои работы. Стефан безусловно заслуживает лучшего, чем я, сомневающаяся в его поступках.
— Мне нравятся твои картины, Бьянка. Каждый раз, когда я смотрю на любую из них, я чувствую радость. Они помогают сделать мой дом счастливым местом. Я думаю, откуда мы, и через что прошли, прежде чем очутились здесь, и какие удивительно красивые вещи ты можешь создать, и это не перестает меня удивлять. Это дает мне надежду на будущее.
Я слегка покраснела и улыбнулась ему в ответ.
— Я представляла тебя, когда писала этот горный пейзаж. Он также силен, крепок, и красив. И каждый цвет, который я использовала в этой картине, я взяла, изучая тебя. Цвет твоих волос и кожи — это пустынные горы, твои глаза — это небо. Фактически, это твой очень абстрактный портрет.
Он засмеялся, беззаботно и радостно.
Сейчас мы живем в хорошем месте, подумала я. Мы преодолели слишком много и оставили все плохое позади. За эти годы затянувшаяся черная темнота нашего прошлого, казалось, отступала от нас все дальше и дальше.
— Ну, теперь я полюбил его еще больше, — сказал он. — Ты же знаешь, как я люблю свои фотографии.
Я рассмеялась, потому что это было почти правдой. Оба наши дома были увешаны портретами Стефана. Он любит позировать мне, и очень терпеливо ожидал часами, если это было необходимо.
Наши дома были всего в пятнадцати минутах езды от аэропорта, недалеко от 215 трассы. Это было идеальное место с новыми домами и недалеко от работы.
Вид своего домика заставил меня улыбнуться. Я предпочла сохранить весь пустынный ландшафт перед своим домом, потому что, когда я купила его и подсчитала расходы, решила отказаться от травы, так как мы жили в пустынном месте и часто были в отъезде.
Стефан же упорно отказывался оставлять голую землю и кактусы, поэтому посадил небольшую грядку цветов перед парадным крыльцом и квадрат травы во дворе. Пока что он побеждал в битве против пустыни, его трава по-прежнему была зеленой, и цветы не завяли.
— Я напишу тебе, когда проснусь, — сказала я, когда сделала несколько шагов до своего дома.
Я набрала код сигнализации. Мне пришлось раскошелиться и купить лучшую систему безопасности, которую могла себе позволить. Для меня было важно в собственном доме чувствовать себя в полной безопасности, поэтому мое душевное спокойствие напрямую было связано с установленной системой.
Я разблокировала сигнализацию, открыла два замка, вошла в дом, и затем мне предстояло проделать такую же процедуру, только изнутри.
У меня ровно тридцать секунд, чтобы ввести код, иначе автоматически сработает сигнализация, и служба безопасности, получив сигнал, позвонит мне и вышлет наряд полиции. Я специально поставила такой короткий таймер, в течение которого мне следует ввести код, так как он заставляет меня чувствовать себя более защищенной.
Я прямиком направилась в свою спальню, довольная, что пока я буду спать, дом будет охраняться.
Последние несколько дней для меня выдались тяжелыми. Я с трудом разделась, рухнула на кровать и мгновенно заснула.
Я проснулась в ступоре, заспанными глазами долго вглядывалась в часы, стоящие на прикроватном столике. «Это невозможно», — подумала я. Часы показывали 3:44 дня, я рухнула в кровать в 10 утра с намерением поспать два часа. Черт побери. Я забыла поставить будильник.
Я почти сразу же нашла свой телефон, и отправила Стефану сообщение.

Бьянка: Я так сожалею, проспала. Отложим дела на понедельник?
Он ответил, когда я была в ванной.
Стефан: Не беспокойся. Понедельник подходит. У тебя горяченькое свидание сегодня вечером?
Бьянка: Встречаюсь с Джеймсом. Это не свидание.
Стефан: Ну, удачи, Би. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Увидимся утром.
Бьянка: Окей. Мы выезжаем в 5:45 на моей машине, верно?
Стефан: Да

Я начала упаковывать, а затем снова распаковывать мою маленькую сумку для полетов, чтобы утром остановиться в округе Колумбия.
Когда мы куда-то летели, то останавливались, как правило, на восточном побережье, затем разворачивались и сразу же возвращались обратно. Это был лучший способ работать по многу часов, например, по четырнадцать и более часов в день, даже если происходила небольшая задержка. Этот разворот на восточное побережье был частью нашего еженедельного расписания, но мы часто брали дополнительные остановки в наши рабочие дни, чтобы получить сверхурочные.
Моя ипотека была разумной, и полностью вписывалась в мой бюджет, но я пыталась пополнить свои сбережения, которые уже исчерпала почти полностью, чтобы внести первоначальный взнос на покупку дома, плюс дополнительные расходы, связанные с ремонтом.
Меня ужасно нервировало, что приходилось жить от зарплаты до зарплаты, так что я стремилась быстро исправить создавшуюся ситуацию. У меня было три выходных в неделю, и я планировала взять дополнительные часы полетов, по крайней мере, на один из них.
Я повесила рабочую одежду в мешок для химчистки, так как для меня было нехарактерно разбрасывать вещи по всему полу. У меня было несколько униформ, но, по крайней мере, половине из них уже нужна поездка в химчистку.
Я собрала их и положила в свою машину, планируя сделать остановку у химчистки на пути к Джеймсу. Мы получали небольшое денежное пособие от компании, чтобы могли часто пользоваться химчисткой. Компания естественно хотела, чтобы наша униформа выглядела изысканно на борту самолета, но пособие не хватало даже, чтобы покрыть половину затрат, которые я тратила. Пожалуй, все, что я зарабатывала за дополнительные часы, уходили на мою оплату слишком завышенных счетов из химчистки...
Я приняла душ и вымыла волосы, побрив почти каждую часть своего тела, испытывая чувство предвкушения, такое, которое я никогда не испытывала прежде. Я всегда брила ноги. Но никогда этого не делала для мужчины и от этого чувствовала себя странно, так как была на себя не похожа.
Я втерла масло и лосьон в кожу, и оставила волосы сохнуть на воздухе. Я могла бы нарисовать какую-нибудь картину на улице, пока мои волосы были мокрыми. Лас-Вегас в конце весны был похож на настоящий природный фен.
Я надела мешковатый, старый, сине-зеленый сарафан из хлопка, чтобы порисовать на улице. Он был удобным, и меня действительно не волновало, что на нем были остатки красок, так как я часто носила его и несколько других потертых платьев, когда рисовала.
Мой двор был небольшим, но имел высокие стены, поэтому был частным, и я могла носить то, что хотела. По крайней мере, могла ходить без нижнего белья. Я не часто выходила рисовать на улицу, обычно после полетов еле ноги волочишь по дому, но сегодня все чувствовалось как-то по-другому.
Я перенесла свой мольберт и почувствовала кисть напротив моей груди, прикрытой обветшалым платьем совершенно по-новому. Это было похоже на то, что Джеймс делал со мной даже без прелюдии. Я была готова для него без каких-либо усилий с его стороны. Это было несправедливо быть таким до безобразия привлекательным. У меня перед глазами постоянно стоял его взгляд, когда он смотрел на меня, приложив платок к лицу, беззастенчиво вдыхая его. Я содрогнулась только от одной этой мысли. Я продолжала думать о своей быстро надвигающейся развязке. На самом деле, я только об этом и думала постоянно.
Он сделает это сегодня вечером? Он отшлепает меня, и потом заберет мою девственность? И свяжет? И в каком порядке все это будет? Я непроизвольно сжала ноги вместе от одной только мысли. Незнание все равно толкало меня к нему, даже если оно и пугало.
Если бы я была честна сама с собой, испуг все же меня поощрял. Я знала, что Джеймс мог завести меня в некоторые темные места, но я бы хотела найти удовольствие в них, и похоже, я хотела попробовать.
Мой мольберт был оснащен специальной бумагой для акварели, которую я должна была подготовить, прежде чем уйду. Я начала набрасывать рисунок в нехарактерной для меня манере; обычно я делала много эскизов и рисовала красками, прикрепив фотографии, но сегодня, я сразу водила кистью, потому что точно знала, с чего начать.
Я смешала немного голубого, ярко-лазурного с аквамарином, и добавила оттенки зеленого. Смешивание красок не заняло много времени, потому что я точно знала, что хотела ярко-бирюзовый, и я нарисовала пару глаз, которые никак не выходили из моей головы.

12 глава

Мистер Доминирующий

За рисованием я потеряла счет времени. Когда посмотрела на часы, то чертыхнулась. Я действительно опаздывала, хотя раньше никогда этого не делала. Теперь же за два дня это произошло уже дважды.
«Это не должно войти в привычку», — подумала я. Это ужасно действовало мне на нервы.
Я знала, что это было не свидание, но все равно, мне необходимо было некоторое время, чтобы уложить волосы и нанести макияж. Я подвела глаза мягкой коричневой подводкой и нанесла двойной слой черной туши на ресницы. Эффект был потрясающим при таком малом количестве грима. Я добавила светло-золотые тени на веки, покрасила губы темно-красной помадой и уложила волосы на левый бок.
Я надела короткое черное платье, усыпанное фиолетовыми цветами. Оно было маленькое, прозрачное, но не просвечивающее, скользящее вниз, легко очерчивая фигуру, без рукавов, с глубоким декольте. Но обычно я предпочитала нечто другое.
Тонкий черный кружевной бюстгальтер, который я выбрала, четко подчеркивал мою грудь. В повседневной жизни я обычно не надевала комплекты, но для этой ночи это показалось мне более подходящим.
Я нашла одни из моих кружевных стрингов, которые совпадали с цветами на моем платье. Кое-кто, наверное, увидит мои трусики сегодня вечером, так почему бы им не соответствовать платью?
Пока я изучала свое отражение в зеркале, то невольно вытянула руку, сжимая свою грудь, массируя и пощипывая сосок, пока он явно не показался через тонкий слой платья.
Что я делаю? Удивлялась я, потом медленно сдвинула платье вверх до самых бедер и запустила в трусики пальцы. «Я опаздываю», — промелькнуло у меня в голове, но все равно начала себя гладить.
Мой телефон зазвонил, и это заставило меня на несколько секунд ошеломленно замереть. Я ответила запыхавшимся голосом.
— Алло?
— Где ты? — резкий, почти злой голос Джеймса ударил мне в уши без всякой преамбулы.
Я посмотрела на часы, было 5:49 вечера, и я должна была быть в его доме через одиннадцать минут.
— У меня просто вылетело из головы. Я буду у тебя минут через двадцать, если не заплутаю.
— Что происходит? У тебя странный голос, и ты опаздываешь? Это одна из причин, почему я хотел отправить за тобой водителя.
— Я скоро буду, — но я снова продолжила себя ласкать, звук его голоса возбуждал меня, даже несмотря на злые нотки, хотя может и именно поэтому.
— Что ты делаешь? Почему ты говоришь с придыханием? — спросил он, и его голос изменился, став каким-то мурлыкающим.
О Боже, похоже, он понял, чем я тут занимаюсь.
— Ничего, — ответила я ему, но не остановилась.
— Ты ласкаешь себя? — сейчас у мурлыканья были все преимущества.
— Нет, — сказала я, потому что просто не могла признаться в этом, хотя и не могла остановиться. Что со мной происходит, как только я попадаю в поле видимости этого мужчины?
— Ты помнишь, что я сделаю с тобой, если ты будешь мне лгать? Это уже третий раз, я считаю. Не заставляй себя кончать. Твое влагалище мое так же, как и твое удовольствие. Ты не кончишь, если я тебе запрещаю.
Я просто застонала.
На этот раз он рявкнул.
— Если сейчас же ты не сядешь в свой автомобиль, я приеду к тебе, и тогда не позволю кончить в течение нескольких часов.
Я тут же подчинилась, позволила своему платью упасть, схватила сумочку, и стремительно направилась к гаражу.
Больше он не сказал ни слова, просто повесил трубку, я включила GPS на своем телефоне и начала выезжать.
Движения на трассе почти никакого не было, поэтому я доехала до него почти за пятнадцать минут.
Стоило мне подъехать к массивным воротам, окружающим здание, похожее на дворец, которое он назвал просто «домом», как они сразу же распахнулись, пропуская меня внутрь, и также закрылись.
Я любила свою машину. Это был Сivic 2008 года выпуска, очень надежный маленький автомобиль, и я с удовольствием ездила на нем, но находясь под Вегаским солнцем, несколько дней в неделю, когда я на ней ездила, черная краска поблекла. Я вдруг поняла, что моя машина перед его особняком будет выглядеть, как нарыв на больном пальце.
Я пыталась не обращать на это внимание. То, ради чего я сюда приехала, должно было быть кратким и запоминающимся, и я не собиралась терять время на переживания по поводу столь резкого различия в наших жизнях.
Я припарковалась как можно ближе, искусно вписавшись в отмеченное место для автомобилей перед передней дверью, моя машина была единственной, других — просто не было, и я подумала, что они припаркованы в огромном прилегающем гараже, который казался намного больше, чем весь мой дом.
Дверь дома открылась прежде, чем я сделала шаг в сторону двери. Я замерла, увидев Джеймса.
Он был без рубашки, одетый только в пару черных спортивные шорт. Его торс был словно произведением искусства, каждый дюйм золотистой гладкой загорелой кожи состоял из мускулов. Я не увидела ни намека на волосы, и у меня создалось впечатление, что это не из-за эпиляции.
Шорты сидели угрожающе низко на его подтянутых бедрах, которые вместе с сексуальными мышцами задницы резко выделялись, образуя букву V, и мне ужасно хотелось вылизать каждый дюйм его кожи. Его свисающие шорты отбрасывали тени ниже, и я ничего не могла поделать, чтобы не пожирать глазами его колени, икры и ноги. Даже его ноги были невероятно сексуальные, длинные, с резко очерченными мышцами.
— Проходи, — сказал он мне вместо приветствия, его голос был скрипучим и грубым, я бы предпочла просто стоять и пожирать его глазами добрых пять минут.
Я повиновалась, проскользнув мимо него, он громко всосал воздух, при нашем мимолетном контакте.
— У меня уже готов ужин, но придется подождать. Ты маленькая развратница, знаешь это?
Я не знала этого, поэтому просто отрицательно покачала головой, оглядываясь вокруг, на его грандиозный холл.
«Я тоочно не соответствую этому месту», — была моя первая мысль, как только я увидела мраморные полы, блестящие колонны и двойную лестницу, ведущую на второй этаж. Всё было потрясающе украшено в тонах пустыни, и тяжелыми, дорогими вазами и произведениями искусства.
— Я отпустил весь свой персонал на ночь, поэтому мы совсем одни, — сказал он мне, словно меня это беспокоило. Мысль о его сотрудниках даже не приходила мне в голову.
Я подошла к одной из лестниц, проведя пальцами вдоль тяжелого темного дерева перил. Сама обстановка была современной, выполненная в стиле юго-западного декора, сделанная со вкусом и любовью, но я просто чувствовала себя совершенно потрясенной, поэтому фактически не обращала на нее внимание.
Мне не понравилась сама идея быть с кем-то таким богатым. С кем-то, с кем у меня нет ничего общего, на секунду я даже забыла, что я делала с ним раньше.
Джеймс подошел ко мне сзади, не касаясь, но при этом совсем близко, и я вспомнила. Ах да, вот то, ради чего я здесь.
— Где твоя спальня? — спросила я без обиняков. Возможно, это будет менее устрашающим, чем я думала раньше, но я сильно сомневалась в этом.
Сильная рука легла на мой затылок, сжимая и массируя, и я невольно наклонилась к нему, потому что такое простейшее прикосновение было приятным.
Он схватил меня за волосы, оттягивая и закручивая их в хвост на руку, и используя, словно поводок. Без всякой нежности он потащил меня вверх по лестнице, мой подбородок задрался наверх, и я чувствовала его твердую и контролирующую хватку, но мне не было больно. Пока.
Мы прошли мимо около восьми дверей по длинному коридору прежде, чем добрались до его спальни, которая находилась в самом конце.
Он ввел меня внутрь и остановился, позволяя мне оглядеться.
Комната была огромной и мягко освещалась. Двойные открытые двери вели в хорошо освещенную ванную комнату на противоположной стороне. Стены окрашены в серо-коричневые тона, в стиле пустыни, подобно тем, что я видела внизу.
Его кровать была впечатляющей, я никогда не видела кровать таких размеров, видно, что она была сделана на заказ. У нее были четыре массивных столбика из темного дерева, украшенные замысловатой резьбой, и почти достигающие высокого потолка.
Верх ее был увенчан такой же тяжелой древесиной, как и столбики, он был украшен резным рисунком, настоящим произведение искусства. Кровать была бесподобно красивой и пугающей, сделанная для красоты и удовольствия и в то же время для связывания и боли.
Мой взгляд медленно выдернул из всего самую тревожную небольшую деталь, которую я не заметила во всей этой огромной спальне. Закрепляющее соединение висело, прикрепленное к резному верху, и свисающие концы были закреплены на столбиках, бросая тени на хрустящие белые простыни.
— Это веревки? — спросила я, едва дыша. В середине кровати была какая-то подвешенная рампа, в песчано-бежевых тонах, соответствующих ковру. Я не совсем понимала, для чего она предназначалась.
— Да, — ответил он, не вдаваясь в подробности.
Мои глаза прошлись по объекту, который они явно должны были избежать. Черный хлыст лежал на рампе.
— Это плетка? — спросила я, мой голос был еле слышен, но я уже знала ответ.
— Да, — ответил он, подталкивая меня вперед и двигаясь за мной, его хватка на моих волосах была по-прежнему сильной, пока я не оказалась в нескольких шагах от кровати. — У меня гораздо больше игрушек, которые я хотел бы использовать на тебе, но я не хотел тебя напугать, выкладывая их всех.
Я засмеялась, и это был отчаянный смех. То есть, всем этим он пытался меня не напугать?
— Ты должна выбрать стоп-слово, — сказал он мне, и это точно был приказ.
Я сделала глубокий вдох.
— Я полагаю, ты понимаешь, что я никогда не делала этого раньше? – спросила я.
— Да, — выдохнул он, его голос стал бархатным и сильным.
У меня испарились все до одной мысли.
— Sotnos, — сказал я, наконец. Слово вырвалось у меня само по себе, как будто мой язык работал независимо от моего мозга. (Sotnos – шв. Сладкий, конфетка, малыш и др.)
— Sotnos? – лукаво спросил он, с первого же раза произнеся его с превосходным произношением.
— Да, — я не стала ему рассказывать, почему вдруг выбрала его, вероятно, потому, что прибывала в шоке на саму себя, из-за такого выбора, хотя в этом было довольно мало здравого смысла. Но я, конечно, не собиралась ему это объяснять.
Он жестко потянул за мои волосы, запрокидывая голову назад, пока я не посмотрела ему в глаза. Его взгляд был жестким.
— Здесь существуют правила. Здесь я стал твоим Хозяином, и я буду наказывать тебя, когда ты не будешь мне повиноваться. Я буду следить за твоими реакциями и постараюсь не заходить слишком далеко, но если я это сделаю, или если будет, что-то, с чем ты просто не в состоянии справиться, ты используешь это слово.
— А что за пределами этой комнаты? Не ты ли мне сказал, что накажешь меня, если я буду тебе лгать? Но мы не были в этой комнате, когда я солгала тебе.
Он порочно улыбнулся.
— Есть исключения. Я никогда не буду лгать тебе и ожидаю, что ты научишься делать то же самое. Скажите мне, что означает твое стоп-слово.
Я упрямо отрицательно покачала головой.
— Нет.
— Ты бы предпочла быть отшлепанной плетью, чем просто сказать мне, что оно означает?
Я кивнула.
— Да, — я старалась, чтобы мой голос звучал уверенным, но внутри я себя такой не чувствовала. Я не имела понятия, насколько сильно он ударит меня, или насколько это будет больно, но мои годы юности были наполнены болью, и я не могла представить, чтобы ее было больше, чем я испытывала раньше.
Он провел языком по своим зубам. Было невероятно горячо, наблюдать за его умелым языком, скользившим по ровным белым зубам. Я не видела их раньше, но клыки были немного длиннее, с острыми резцами рядом, а между ними зубы прямые и идеальные. Даже его зубы были невероятно сексуальными.
— Как насчет обмена? Могу я что-нибудь предложить тебе за эту информацию? Может, ты хочешь что-нибудь узнать обо мне, какие-нибудь подробности? Или у тебя есть какое-то желание? — его голос стал бархатным.
Но даже это меня не соблазнило, потому что не собиралась говорить об этом, и отрицательно покачала головой. Он жестче сжал мои волосы.
— Ты сводишь меня с ума, — мягко сказал он, затем толкнул прямо на кровать. — Нам нужно поговорить, чтобы понять, как работают эти взаимоотношения, но я больше не могу ждать. Раньше меня ничего никогда не заставляло чувствовать себя таким диким. Мне просто необходимо как можно быстрее пометить тебя, сделать полностью своей собственностью. Ты не избежишь наказания, но мне следует подготовить тебя к половому акту и снять каждую деталь одежды. И я заставлю тебя объяснить, что означает это слово для тебя.
Последние два предложения заставили мое сердце биться быстрее. Это никогда не случится, но мой голос не слушался, и я не могла ответить ему прямо сейчас. Не могла толком даже вздохнуть. Я пыталась оставаться спокойной, несмотря на безудержный страх и предвкушение.